Смерть дублера

– Вы сказали, Тусар оставил записку, адресованную друзьям, которые в него верили. Но вскоре после того, как прогремел выстрел, кое-кто из нас вошел в гримерную, и, несмотря на общую суматоху, я услышал, как мистер Гилл сказал: «Смотрите, он оставил записку», а мисс Моубрей поправила его: «Там две записки», и мистер Гилл сказал: «Нет, вроде только одна», но мисс Моубрей возразила: «Я видела две, они лежали рядом». – Кох шумно вздохнул. – Наверное, это не особенно важно, но если вы сочтете нужным поискать еще одну записку, пока мы не разошлись…

Капитан с отвращением скривился. Внезапное вмешательство в абсолютно безоблачное дело о самоубийстве досадной детали вроде пропавшей записки выглядело совершенно бесцеремонным. Обращаясь к Доре Моубрей, он заговорил чуть резче, чем ранее:

– Это действительно так? Вы сказали, что видели там две записки?

– Кажется, говорила, – кивнула она, не поднимая головы. – Мне показалось, я видела две… но я, конечно, ошиблась. Я видела их, когда стояла там и у Яна был пистолет, а Перри начинал к нему подкрадываться. Всего лишь впечатление… должно быть, ошибочное, ведь Перри говорит, что видел только одну записку. А что, это имеет значение?

Капитан усилил давление:

– То есть теперь вы не готовы со всей уверенностью заявить, что видели две записки?

– Э-э-э… Нет… Должно быть, там была только одна…

– А вы видели лишь одну, мистер Данэм?

– Разумеется, – ответил Перри и метнул недружелюбный взгляд в Адольфа Коха.

Не удостоив его вниманием, Кох с укором обратился к девушке:

– Ты ведь никогда не жаловалась на зрение, Дора… – И повернулся к капитану полиции. – Мне представляется вполне вероятным, что изначально там было две записки и что одну из них кто-то под шумок присвоил.

– Как вас зовут? – с раздражением поинтересовался капитан полиции.

– Адольф Кох, производитель готового платья для мужчин и женщин. Большой поклонник искусств.

– Вы настаиваете на этом? Думаете, я собираюсь просить этих дам и джентльменов позволить мне произвести личный досмотр?

– Ни в коем случае, – спокойно ответил Кох. – Я и сам не разрешил бы себя обыскивать. Об этой мелочи я упомянул лишь потому, что вы спросили, не желаем ли мы что-то добавить.

– Так, у вас еще что-нибудь?

– Нет.

– А у других?

Выражение лица капитана полиции не располагало к новым выступлениям, но одна реплика все же прозвучала. Чей-то баритон вежливо поинтересовался:

– Могу ли я внести предложение?

Из заднего ряда стоящих послышался еще один голос:

– Это Текумсе Фокс, капитан.

– Выступающий исключительно в роли стороннего наблюдателя, – поспешно вставил Фокс. – Я собирался спросить, пока вы не распустили собравшихся: не кажется ли вам хорошей идеей позволить мистеру Беку взглянуть на ту скрипку? В свете сомнений в ее подлинности?

– Безусловно, я не выпускал это из виду, конечно же…

– Прежде, чем мы уйдем? Если у вас нет возражений?

Капитан обратился к Феликсу Беку:

– Вы сумеете опознать скрипку Тусара?

– Естественно, – ответил Бек таким тоном, словно его спросили, сможет ли он узнать себя в зеркале.

– Прошу всех немного подождать, – сказал капитан и скрылся в гримерной.

Оттуда донесся нестройный гул голосов, но слов было не разобрать. Затем капитан появился снова. Он тщательно закрыл дверь и молча обвел взглядом собравшихся перед ним. Недовольство на его лице было теперь куда более очевидным, чем после поднятого Кохом вопроса о записках. Капитан долго вглядывался в глаза присутствующих, а когда заговорил, в его голосе явственно слышалось сдержанное отвращение:

– Там нет никакой скрипки.

Всяческие восклицания, ахи-охи, спонтанное бурление стали ему ответом. Феликс Бек рванулся к двери в гримерную, но один из детективов в штатском успел схватить его за руку. Полдюжины человек объявили такой поворот событий невозможным, они сами видели там скрипку, и капитан уже поднимал руку, намереваясь восстановить хоть какое-то подобие порядка, когда во всеобщей неразберихе появилось новое лицо. Дверь в дальнем конце неожиданно открылась, и в помещение влетела женщина в распахнутой норковой шубе – взволнованные темные глаза на бледном лице никого и ничего не видят, алые губы открыты от быстрой ходьбы. Перед ней расступились, и женщина пробежала по образовавшемуся проходу к гримерной, но наткнулась на капитана полиции, заступившего ей путь.

Адольф Кох на негнущихся ногах догнал ее, громко взывая:

– Гарда! Тебе не стоило…

Она же впилась ногтями в капитана:

– Мой брат! Ян! Куда вы его?..

Текумсе Фокс тихо ретировался в уголок, который занимал раньше.

Глава 3

– Не могу согласиться, – убежденно объявил Диего Зорилла. – Никак не могу. Для Яна то был разумный поступок. Мне и самому стоило поступить так же, когда я потерял пальцы. А насчет скрипки – вообще не верю. Если подмена и произошла, Ян ни за что не мог этого не заметить. – Он сделал глоток, поставил стакан и снова покачал головой. – Нет, ее просто украли, вот и все. Только как? И кто бы мог…

– Вот и поделись со мной догадками, – предложил Фокс.