Смерть дублера

– Что же это я… Простите. В общем, новое потрясение было почти таким же сильным, как и первое: из этого револьвера как раз и был убит Арнольд. Раньше вы не видели смысла избавляться от орудия убийства, поскольку имелся всего шанс на миллион, что вас когда-либо свяжут с этим преступлением, а после нашего прибытия с Торпом на борту просто не было возможности бросить револьвер в воду. Конечно, вы пытались отговорить Торпа от идеи завладеть оружием, но такой уж он был человек, прибирал к рукам все, что хотел… и вы не стали спорить, опасаясь всколыхнуть в нем подозрения… – Набрав в грудь побольше воздуха, Фокс продолжил: – Это поставило вас в трудное положение. Возникни у кого-нибудь хотя бы легчайшие сомнения, Торп смог бы предъявить улику, которая вот так запросто… – в этом месте рассказа Фокс прищелкнул пальцами, – доказала бы вашу вину в смерти Арнольда. Должно быть, прошлой ночью в моем доме вам было крайне неуютно. Нечистая совесть или какое-то сделанное вскользь мое замечание питали ваши страхи, но вы могли прийти к выводу, будто я уже начал вас подозревать, хотя это, конечно, было не так. Мне даже немного стыдно оттого, что я не подозревал вас всерьез, пока внизу не взглянул на те листки с нашим диктантом. Вашей лучшей защитой от возможного разоблачения было бы вернуть себе револьвер, забрать его у Торпа, но… как этого добиться, вы не знали. Страх не позволял сидеть на месте, побуждал вас действовать, выстроить какую-то защитную стену от возможных подозрений, и вы придумали весьма удачный выход. Признаться, вы здорово надули меня с той утренней поездкой в квартиру дочери. Стоило бы начать подозревать уже тогда, когда вы упомянули чай с бисквитом, которым вас угощала дочь, но расчет был верен. Вы посчитали, что, еще до рассвета сбежав от меня под предлогом разговора с дочерью… якобы ради того, чтобы убедиться, что Торп сам не совершил убийство… убедиться, что вы не состряпали ему алиби… тем самым избежите моих подозрений, и это сработало. Я недооценивал вас. После такого фокуса я даже спустил на тормозах вашу оговорку о чае с бисквитом… Что такое, Кестер?

– Ничего, – резко ответил секретарь. – Просто умозаключение, которое вы строите против Джордана, выглядит детально проработанным, в отличие от моего, и куда более загадочным. Что за чертовщина этот чай с бисквитом и при чем тут он?

– При всем, – парировал Фокс. – Ни один американец не вспомнит слова «бисквит», тогда как у англичан оно сплошь и рядом в ходу. Но еще и до того мне следовало понять, что Джордан – англичанин. По его собственным словам, он служил вторым помощником капитана на «Седрике», а это британское судно. Так или иначе, он вывел себя из-под подозрений.

Глаза Фокса не отрывались от лица Джордана. Тот, по-видимому, отвечал ровно тем же, но его глаза так глубоко скрывались под нависшими бровями, так узок был просвет в набухших, морщинистых веках старика, что об их выражении оставалось только догадываться.

– Потом, – сказал ему Фокс, – я сам привез вас сюда, в Мейпл-Хилл. Полагаю, вы были готовы удариться в панику. Ждали, что тихо переждете всю суматоху вокруг убийства Арнольда на своем катере, никем не тревожимый и не подозреваемый, и вдруг оказались в самой гуще событий. Вы начали бояться меня. Мое внезапное появление в квартире вашей дочери так скоро после вашего прибытия добавило тревог. И совершенно напрасно, ведь я не ожидал застать вас там. Хуже всего, револьвер все еще был у Торпа, который знал, кому принадлежит оружие. Эта деталь представляла для вас наибольшую опасность – знание Торпа о владельце револьвера, – но обстоятельства сами подкинули вам возможность от этой опасности избавиться. Вы мирно сидели на боковой террасе, когда из дома вышли люди и потревожили вас. Вам хотелось побыть в одиночестве, спокойно обдумать, стоит ли предпринимать решительные шаги, а если стоит, то какие. Вы зашли за угол дома, очутились на автомобильной парковке, и пистолет на сиденье машины Джеффри Торпа привлек ваше внимание, блеснув на солнце…

По губам Фокса скользнула невеселая улыбка.