Смерть в Раю (СИ)

Лазар невольно улыбнулся – озорство хастлера перекинулось на него с удивительной лёгкостью. Он вдруг подхватил Оржа за хрупкие плечи и опрокинул на спину только за тем, чтобы увидеть, как его волосы разметались по белоснежным простыням, как тот хохочет, забыв обо всём на свете.

– А моя фамилия Ста… Стайлер! Ха-ха-ха!..

Бергот заткнул этот истерический смех неуместным жадным поцелуем, навалился на хастлера всем весом своего тела, пьянея от того, как оно вздрагивает под ним в угасающих приступах хохота.

Лазар, кажется, порвал по шву кожаные штаны Оржа, когда стаскивал их со стройных гладких бёдер – ткань жалобно треснула, но хастлер не позволил Берготу отвлечься на эту, видимо, несущественную мелочь – обнял его двумя руками за шею, углубил поцелуй, соревнуясь в жадности и сумасшествии. И, пожалуй, Орж кое в чём мог бы дать фору бывалому полицейскому.

Снова запахло мятой и яблоками, только теперь к этому запаху примешивался тонкий терпкий оттенок секса слишком знакомый Лазару – от губ Стайлера пахло им. Сегодня это гибкое жаркое тело будет принадлежать только Берготу, создавая иллюзию настоящей близости.

Они катались по постели, жадно тиская друг друга и целуясь, словно одержимые. Они сбили все простыни, уронили на пол подушки. Орж стонал, извивался под Берготом, хватал руками его член, раззадоривая слабыми сжатиями ещё больше, но сам хастлер был не возбуждён. В глазах Оржа жила лукавая страсть, тело стало горячим, он задыхался, но эрекции у него не возникало.

Берготу это не слишком нравилось – он любил доставлять удовольствие так же, как и получать его – однако сейчас он снова мысленно одёрнул себя. Стайлер – просто проститутка, не более.

Лазар быстро дошёл до той грани, когда даже лёгкие касания к обнажённой коже стали превращаться в пытку – острую, сочившуюся по венам нестерпимым жаром, желанием удовлетворить сексуальный голод. Его уже не волновало ничего: ни состояние хастлера, ни его продажная сущность, и тем более – готовность Оржа принять его в себя. В конце концов, мальчики в борделях всегда были подготовлены заранее. В общем, решив, что это проблемы хастлера, Бергот раздвинул его ноги, подхватил под бёдра и, не обращая внимания на мимолётное замешательство в зелёных глазах, просто сделал то, что хотел – вошёл одним рывком, сразу и до упора.

Орж ахнул, попытался уйти от проникновения, а когда Лазар силой удержал его, быстро выпалил:

– Нет... Резину надень, ненормальный.

Хастлер быстро дотянулся до уголка матраца и вытащил из-под простыни горсть квадратных блестящих упаковок. Не слишком вежливо отпихнув от себя Лазара, он открыл один презерватив и ловко натянул на член клиента.

– Вот теперь делай всё, что угодно, любимый, – проворчал он, ложась на спину, открываясь перед Берготом до конца. Было за что сердиться на полицейского – тот либо совсем безбашенный, либо дурак, раз рискует трахать шлюх без резинки. Если сам ничего не подцепит, так заразит других.

Помогая себе рукой, Лазар овладел хастлером и, немного виновато взглянув в его затуманенные глаза в последний раз, начал размерено и плавно двигаться.

Это даже отдалённо не походило на игру в любовь – Бергот утолял свой сексуальный голод с грубой дикостью хищника. Оржу не пришлось изображать вскриков и стонов, не пришлось притворяться, что ему нравится эта необузданность. У него давно не было клиента, которого он так хорошо чувствовал нутром, что сейчас приятно жгло и конвульсивно сжималось от точных резких толчков. Если бы они с Лазаром встретились при других обстоятельствах, Стайлер бы настоял ещё на одной встрече.

Первый раз получился коротким, грубым словно звериное совокупление, и Орж уже морально подготовился провести так весь остаток ночи, но Лазара бросило в иную крайность – во второй раз он был так нежен с хастлером, так долго изводил его ласками, что у того попросту встало. Стайлер даже представить себе не мог, как эта маленькая деталь зацепит Бергота и чем это обернётся для него самого.

– Расслабься и получай удовольствие, – Лазар повторял это уже который раз, покрывая ласковыми поцелуями блестящую от пота спину Оржа – в слабом свете жёлтых бра его кожа казалась золотистой. Пальцы полицейского властно сжимались вокруг члена хастлера, и их плотное кольцо неумолимо вело Стайлера к разрядке. – Ну, давай, мальчик мой, – шептал Бергот, – кончи мне в кулак. Сделай это.

– Но я…

– Перестань уже думать о том, кто ты, – Лазар резче заработал бёдрами, доводя Оржа до состояния глубокой эйфории. – Сейчас ты мой любимый… Мой мальчик… Мой хороший, ласковый, горячий и только мой… Разве нет?

– Твою ма-ать…

Орж вскрикнул и забился под Лазаром, падая лицом на измятые влажные простыни, или прячась. Не важно. В голове у него порядком шумело и единственное, что он оказался способен осознать сейчас, было только то, что его за бёдра удерживают сильные руки и хорошо – до одури хорошо!

Бергот дал хастлеру минуту передышки, не выходя из него, крепко обнял, увлёк их горячие тяжёлые тела на простыни.