Смерть в Раю (СИ)

Они лежали на боку. Лазар часто дышал в шею любовника, обнимал его поперёк груди липкой от семени рукой, но Оржу было наплевать – он не торопился приходить в себя после оргазма, он не хотел думать, с чего вдруг это случилось с ним. В последнее полгода он почти никогда не возбуждался во время работы. Да, его трахали много, часто и, наверное, это даже приносило определённое удовольствие, но до разрядки он доводил себя сам – потом, в душе или в одинокой тишине своей комнаты.

– Это всё из-за него, – голос Стайлера прошелестел не сильнее сквозняка, и Бергот был не уверен, что правильно услышал и разобрал слова.

– Что? – он приподнял голову, посмотрел на профиль хастлера. Взгляд Оржа – задумчивый, немигающий смотрел в пустоту миров – не меньше. Лазар нахмурился. – Что ты сказал?

Орж очнулся, растеряно посмотрел на клиента, но потом расплылся в улыбке:

– Я разве что-то сказал? – и потянулся зацелованными губами к подбородку полицейского.

– Наверное, мне просто послышалось.

Так это или нет, Бергот в принципе не собирался выяснять – у него ещё было целых четыре часа до утра, около десятка презервативов и страстная шлюха в объятиях. При таком арсенале кто бы стал размениваться на подобные мелочи? Не он, это точно. Он шёл в Голубой Рай за порцией удовольствия – и он его получал по полной программе. Отчасти этому способствовали оргазмы Стайлера, и хотя доводить до разрядки его каждый раз было безумно сложно, занимало много времени, Лазар с упрямством осла добивался именно этого. Оржу нравились ласковые слова, уговоры, и от поцелуев в шею он становился податливым и послушным, словно воск в огне. А стоило провести пальцами по его затылку, по границе волос, его пробирала сладкая дрожь, которую он даже не умел скрывать. Теперь он даже позволял запускать пальцы в свою спутанную мокрую чёлку и смотреть себе в глаза – такие томные, блестящие, полные той самой тайной печали – в это чёртово зелёное болото с жёлтыми крохотными вкраплениями. Сейчас Лазар разрешил себе маленькую иллюзию счастья и влюблённости – и тонул в этом взгляде.

Покинув Голубой Рай вполне удовлетворенным, лучший полицейский города дал себе слово забыть об Орже, и он забыл, несмотря на то, что Стайлер обошёлся ему в половину квартальной премии. А и чёрт с ним! Через день Бергот взял на работе отпуск и на две недели уехал на горнолыжный курорт Ароза в Швейцарии, завёл себе пару мелких интрижек, вдоволь покатался на снегоходе и лыжах. Укрывшись в долине Шанфигг от жестокой повседневности сыщика, Лазар чувствовал себя по-настоящему свободным и счастливым, наслаждаясь красотами удивительной альпийской природы. Снежные вершины горных хребтов, морозный ноябрьский воздух, лазурную чистоту горных озёр и кучу новых знакомств Бергот навсегда запечатлел в памяти как одно из своих самых лучших жизненных моментов, среди которых хастлеру из Голубого Рая не было места.

Орж Стайлер, говорите? Кто это?

Отдых удался по большей части, и если не считать ушиба бедра полученного во время спуска с горы на снегоходе, Лазар остался доволен. Теперь, он даже вскользь не вспоминал имени Оржа Стайлера, окончательно освободив свою память от этого зеленоглазого мальчика-проститутки.

Утром понедельника счастливый и отдохнувший Лазар Бергот вышел на работу и сразу же был вызван в кабинет начальника. Старый Франк Оберфот слыл некогда хорошим полицейским, но уже десять лет как протирал штаны в кожаном офисном кресле, а потому утратил кое-какие представления о реальной работе. Парни в участке любовно звали его дедушкой, а в обиде – старичок Оби. Поздоровавшись с порога и встретив серьёзный взгляд потускневших карих глаз, Лазар отчего-то вспомнил именно это неприятное прозвище.

– А-а, Бергот! – воскликнул он. – Входи, входи!

– Здравствуйте, господин Оберфот. Рад вас видеть.

– Я тоже, Лазар. Я тоже. Садись-ка.

Бергот нутром почувствовал неладное. Ему был слишком знаком этот загадочный тон доброго волшебника, за которым обязательно кроется какая-нибудь неприятность. К тому же Франк достал из кармана носовой платок и вытер свою блестящую лысину в обрамлении русых волос – он всегда делал так перед тем, как устроить гадость или всучить кому-нибудь очередное безнадёжное дельце. Вот наверняка сейчас начнёт «ходить вокруг – да около», выведывая, какое у Бергота настроение и как он отреагирует. «Старичок Оби начнёт за здравие, а кончит за упокой», – говорили в таких случаях.

Лазар присел в кресло, и удобно устроившись в нём, расстегнул пуговицу своего серого твидового пиджака, что приобрёл недавно в одном из магазинов Арозы. Бергот был готов почти ко всему.

– Как ваш отпуск? – поинтересовался Франк, последовав примеру подчиненного и усаживаясь на своё место. - Хорошо отдохнули?

– Да, спасибо. Если хотите, потом покажу фото.

– Конечно, конечно. Знаете, я всегда ставлю вас в пример моим сыновьям, а то такие обалдуи растут – стыдоба просто...