Смертельное пирожное

И вот вам, дорогой читатель, ещё одна загадка: разве стал бы наш королевский следователь — строгий, бескомпромиссный и безупречно принципиальный — тащить на допрос молодую девушку, которая, казалось бы, и отношения-то к делу не имеет? Ага, как бы не так. Такие допросы, как правило, проводились за плотно закрытыми дверями, с атмосферой, не располагающей к чайным церемониям. В лучшем случае, пару раз приходилось постучать кулаком по столу, в худшем — и вовсе поработать руками, когда на кону стояли важные показания.

Но вот Меррон, с величайшим комфортом сидел на мягком стуле, закованный в магические наручники, лишающие его магии, но ничуть не стесняющие способности к саркастическим улыбкам. Перед ним даже стояла чашка чая! Да, чай, друзья мои, и именно эта безобидная чашка возмутила слуг закона до глубины души. Они видели и не такое, но это? Они почти слышали, как скрипят собственные зубы: их шеф вдруг затеял нечто вроде светского приёма с подозреваемым. Нервничали даже те, кто отнюдь не страдал чрезмерной моралистичностью, — уж не подсыпал ли он чего-нибудь Меррону в чай?

И тут они увидели Габриэллу, и ситуация начала проясняться. Стройная, статная, в белом платье, рядом с Баррингтоном — она выглядела так, будто сейчас будет не допрос, а изысканный ужин. Всё становилось до обидного просто: шеф явно играл не в одну, а сразу в две игры.

Ариан, полностью сосредоточенный на подозреваемом, даже не заметил, как Габриэлла несколько раз закатила глаза в ответ на его напускную серьезность. Её внимание было приковано к суровому виду Баррингтона. Он больше не был тем мужчиной, с которым вчера они оказались втянуты в совсем другую, совершенно неслужебную атмосферу. Перед ней сидел настоящий профессионал — жесткий, требовательный, не терпящий увёрток.

Даже Альтан Меррон, самоуверенный маг-делец, который славился в своих кругах тем, что ни при каких обстоятельствах не теряет спокойствия, сейчас выглядел не совсем уверенным. Его поза была выпрямленной, но в глазах читалась тревога, как будто с Баррингтоном он чувствовал, что уловки бессмысленны.

Помимо воли Габриэлла ощущала нарастающее беспокойство — такой Баррингтон её настораживал. Слишком собранный, слишком хладнокровный, слишком… чужой. Ведь как в такого метнёшь бокал в порыве злости? С таким человеком и разговаривать-то страшно, не то что пытаться возразить или вставить своё язвительное замечание.

А у Габриэллы была одна нехорошая привычка, известная лишь немногим: как только она начинала чего-то бояться, её ехидство вырастало до небывалых размеров. Не ждите покладистости от мага, способного сварить яд, а при желании — и взрывное зелье. Нет, Габриэлла не собиралась трястись от ужаса, даже если от этого нахмурившегося следователя веяло ледяной решимостью и непреклонностью.

Ариан с суровым, властным выражением лица скрестил руки, едва наклонился вперёд и произнёс:

— Альтан, мы знаем о твоих сделках.

Меррон нервно передёрнул плечами и, нахмурившись, отвернулся, демонстрируя упрямство. Но Габриэлла видела, как его глаза напряжённо скользнули в сторону, как будто он искал путь к отступлению, хотя знал, что пути назад нет. Баррингтон, уловив момент, наклонился ещё ближе к Альтану. Его голос прозвучал холодно и безжалостно, как если бы он вкладывал в каждое слово частицу непоколебимой решимости.

— Послушай меня, Меррон, — произнёс Ариан холодно. В глазах промелькнула угроза, смысл которой Габриэлла уловить не смогла, но Альтан, похоже, понял всё. — Ты можешь сидеть здесь и строить из себя кого угодно, но это не спасёт тебя от последствий. У нас есть масса способов заставить тебя говорить. И поверь, ты заговоришь. Если не здесь и сейчас, то позже, когда поймёшь, что выбора у тебя всё равно нет.

Габриэлла не могла не заметить, что от такой прямолинейной напористости Альтан буквально побледнел. Под поверхностью его спокойствия начал проявляться страх, словно вмиг осознав, что привычные хитрости и напускное спокойствие перед этим человеком ничего не значат. Баррингтон не отводил от него взгляда, и Меррон, стиснув зубы, выдавил из себя с притворным хладнокровием:

— Вам ничего не понять, следователь Баррингтон. Эти маги… вы их не допросите так, как привыкли.

Но Ариан не дрогнул ни на секунду. Его глаза сузились, и он холодно, без малейшей жалости, произнёс, словно уже знал, какой ответ получит:

— Ошибаешься, Меррон. Ты сам лишил себя шанса вернуться к привычной жизни. Только подумай, что мог бы сейчас сидеть за столиком и пить утренний кофе, а не глотать холодный воздух за решёткой. Или тебя устраивает перспектива провести всю жизнь вот так, между магическими наручниками и стражей?

Габриэлла почувствовала, как сама атмосфера комнаты изменилась. Казалось, тишина подчинилась властной силе Баррингтона, заполнив всё пространство ощущением неизбежности. Может заклинание убеждения применил какое-то?