Смертные машины

Тут монаха как раз под фонарем остановила уличная девчонка, прося благословения, и Том увидел бородатое лицо под капюшоном. Он сразу узнал этот ястребиный нос и пронзительные глаза моряка, он понял, что амулет меж черных бровей скрывает под собой знак лондонской Гильдии историков.

Это был Валентайн!

Глава 27

Доктор Аркенгарт вспоминает

В те последние дни Кэтрин подолгу пропадала в Музее. Лондон, рыча моторами, мчался к горам, а Кэтрин укрывалась в тишине музейных залов, куда не доносился визг пил, вгрызающихся в последние деревья Кругового парка, обреченные стать топливом, и восторженные вопли толпы, каждый день собиравшейся перед общественными визи-экранами, понемногу открывающими для публики подробности великого плана лорд-мэра. В Музее можно было даже забыть о безопасниках Гильдии инженеров, а они сейчас встречались на каждом шагу – не привычные громилы в белых плащах, а загадочная новая порода в черных плащах с капюшонами, молчаливые, чуть скованные в движениях, с зеленоватым отблеском за тонированными стеклами лицевых щитков. Воскрешенные мертвецы доктора Твикс.

Но если быть совсем честной с самой собой, в Музей ее манили не только тишина и покой. Там был Бивис. Постель ему стелили прямо на полу в старой Галерее транспорта, под пыльными моделями планеров и других летательных аппаратов. А Кэтрин с каждым днем все сильнее нуждалась в его обществе. Ей нравилось, что он – ее тайна. Нравился его тихий голос и странный смех, как будто на пробу, словно в Подбрюшье у него мало было поводов смеяться. Нравилось, как взгляд его темных глаз подолгу задерживается на ее лице и особенно на волосах.

– У меня раньше не было знакомых с волосами, – объяснил он однажды. – В гильдии всех учеников сразу после поступления обрабатывают специальным химическим составом, чтобы волосы не росли.

Кэтрин задумалась о его бледной гладкой голове. И это ей тоже нравилось – ему по-своему шло. Может, вот так люди и влюбляются? Не как в сказках, когда сразу понимаешь, что произошло нечто удивительное, а потихоньку, маленькими шажками – и вдруг однажды просыпаешься утром, и оказывается, что ты по уши влюблена, в кого совсем не ожидала… Например, в ученика-инженера?

Спросить бы у папы, если бы только он был дома.

Ближе к вечеру Бивис надевал мантию историка, прикрывал лысую макушку шапочкой и шел помогать доктору Нанкэрроу. Тот заново составлял каталог огромной коллекции живописи и графики, а заодно делал фотографии – на случай, если лорд-мэр надумает и музейные экспонаты отправить на топливо для двигателей. В это время Кэтрин в сопровождении Собаки бродила по Музею, выискивая находки своего папы. Стиральные машины, детали компьютеров, ржавая грудная клетка Сталкера… На всех этих предметах имелись этикетки с надписью: «Обнаружил мистер Т. Валентайн, археолог». Кэтрин представляла себе, как папа бережно извлекает их из земли, так долго хранившей свои сокровища, очищает от грязи и оборачивает холстиной для транспортировки в Лондон. «То же самое, наверное, он сделал и с фрагментом МЕДУЗЫ, – думала Кэтрин, шепча молитвы Клио в уверенности, что богиня незримо присутствует в этих пропитанных временем залах. – Он нужен Лондону! Нужен мне! Пожалуйста, помоги ему благополучно вернуться домой как можно скорее…»

Но в тот вечер в отдел естествознания ее привела не Клио. Собака издали заметил чучела животных и, глухо рыча, порысил взглянуть на них поближе. Старый доктор Аркенгарт, как раз проходивший по галерее по дороге домой, испуганно попятился, но Кэтрин его успокоила:

– Не волнуйтесь, доктор, он не укусит!

Она опустилась на колени рядом с Собакой, разглядывая качающихся на тросах акул и дельфинов и громадного кита – его отцепили от потолка и прислонили к стене, чтобы не рухнул от тряски.

– Внушительный, правда? – спросил Аркенгарт, всегда готовый прочесть небольшую лекцию. – Синий кит, истреблен в первой половине двадцать первого века. Или двадцатого, тут записи не вполне ясны. Мы бы даже не знали, как он выглядел, если бы миссис Шоу не обнаружила окаменелые кости…

Кэтрин отвлеклась, думая о другом, но мигом встрепенулась, услышав фамилию Шоу. Аркенгарт показывал на витрину, где лежала кучка окаменелых костей. К позвонку была прислонена табличка: «Кости синего кита, обнаружены миссис П. Шоу, независимым археологом».

Пандора Шоу – Кэтрин вспомнила имя из музейного каталога. Не Эстер, конечно.

Просто чтобы прервать лекцию, она спросила доктора Аркенгарта:

– Вы ее знали? Пандору Шоу?

– Да-да, миссис Шоу, – кивнул старик. – Очаровательная дама. Археолог, вела раскопки на Поверхности, дружила с вашим отцом. Разумеется, в те дни ее фамилия была Рэй…

– Пандора Рэй? – Это имя было Кэтрин знакомо. – Так она была папиной помощницей во время экспедиции в Америку! В его книге есть ее фотография!