Снимая маску

Он рассказал мне, как во время недавнего полета в Нью-Йорк он оказался сидящим рядом с англичанкой, которая весь полет трещала о том, как найдет любовь на плодородной американской земле после тяжелого разрыва дома. Я, в свою очередь, поделился с ним историей о влюбившейся в меня английской девушке, которая постоянно крутилась поблизости с горестными вздохами. А почему бы нам не придумать музыкальную историю о девушке двадцати пяти лет, отправившейся в Америку в поисках любви? У всех есть как минимум одна знакомая в районе двадцати пяти – двадцати семи лет, испытывающая страх перед вечным одиночеством. Такой проект стал бы настоящим противоядием от миссис Перон. Это также означало, что я смогу наконец исполнить свою давнишнюю мечту и начать шоу со звонка в дверь.

Дон пришел в восторг от идеи. Теперь вопрос заключался в том, кто исполнит главную роль. Я сказал, что у меня есть девушка с железным вокалом, которая сейчас выступает только два раза в неделю в театре принца Эдуарда. Так я познакомил Дона с Марти Уэбб. Они настолько сработались, что Дон вскоре стал ее менеджером. Мюзикл «Расскажи мне в воскресенье» начал свой путь. Мы запланировали показать его в первые выходные сентября на Фестивале в Сидмонтоне.

НЕВОЗМОЖНО ПЕРЕОЦЕНИТЬ, насколько работа над «Расскажи мне» помогла мне сохранить ясную голову во время суматохи с американской «Эвитой». Сотрудничать с Доном было легко и приятно. Мы придумали образ самой обычной девушки из Масуэлл Хилл, пригорода Северного Лондона, которая в переписке с матерью довольно оптимистично описывает ожидания относительно своей личной жизни. По сравнению с Эвитой и ее бедняками это был глоток свежего воздуха. Однако я ни в коем случае не бросал «Эвиту», и даже попросил Майкла Уайта и его партнера Роберта Фокса немного подождать с «Популярной наукой о кошках» и «Вариацаиями». Тем временем Брайан Бролли всеми силами пытался получить у Faber эксклюзивные права на «Старого Опоссума».

Мысль о работе над «Кошками» была вторым якорем в океане душевного равновесия, пока «Эвита» медленно, но верно приближалась к Бродвею. Лихорадочный февраль начался с новости, что все наши надежды протащить английскую труппу на Бродвей уничтожены категорическим «нет» от компании American Equity. Я полетел в Нью-Йорк на финальные прослушивания 18 и 19 февраля. Пэтти Люпон была лучшей из всех кандидаток, хотя мои заметки и пестрели замечаниями: «Дикция? Пыл?» Еще мне понравилась девушка по имени Терри Клауснер, душераздирающе исполнившая «I Don’t Know How to Love Him». Началось бурчание о том, что американская Эва должна играть восемь раз в неделю, но я был непреклонен в том, чтобы защитить актрису, и настаивал на графике шесть плюс два

[64]. К счастью, меня поддержал наш главный менеджер Тайлер Гатчелл. Моя забота о голосовых связках главной исполнительницы была вознаграждена годы спустя, когда мисс Люпон заявила, что «Эвиту» написал композитор, ненавидящий женщин.

Так как Элейн была вычеркнута из бродвейского сценария, я чувствовал себя ужасно неловко перед Тимом, но в глубине души я понимал, что мы поступили правильно. Мне нужно было сделать все возможное, чтобы поддержать Пэтти, потому что на исполнительнице главной роли держалось все шоу. Идеальный Че был найден в лице Мэнди Патинкина, уже ветерана Шекспировского фестиваля в Нью-Йорке, который сочетал в себе циничную беззаботность Дэвида Эссекса и прекрасный рок-тенор. Он играл Че очень осмысленно и даже смог показать душевное томление героя. Боб Гантон стал новым Хуаном Пероном. Ранее он играл в злополучном бродвейском мюзикле Рона Филда «King of Hearts». А актриса Джейн Орингер восемь раз в неделю выходила на сцену на четыре минуты, чтобы сыграть любовницу Перона.

Первой песней, которую я написал с Доном, была «Come Back with the Same Look in Your Eyes». Я сочинил мелодию после того, как Дон придумал это название. Вскоре я узнал, что у него был небольшой запас названий, и, как только мы наметили сюжет, они полетели в меня, как теннисные мячи. Но, несмотря на то что работа над «Расскажи мне» вышла на первый план, в начале марта я ненадолго слетал в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Аль Кори, главой RSO Records Стигвуда. MCA обладали правами на все альбомы с записями театральных версий «Эвиты», но ничто не мешало мне выпустить песни с другим лейблом. Я хотел записать «Buenos Aires» в стиле латиноамериканского диско в исполнении Пэтти Люпон.