Снимая маску

Каждый раз, когда мне задают избитый вопрос: «В чем секрет успешного мюзикла?», я цитирую Оскара Хаммерстайна: «Люди недалекие расскажут вам об этом, а умные даже пытаться не будут». Успешные мюзиклы встречаются крайне редко. Каждый ингредиент: сюжет, музыка, слова песен, декорации, хореография, режиссура, труппа должны идеально сочетаться. Гораздо проще объяснить, почему некоторый мюзиклы проваливаются. Очевидно, что некоторые просто ужасны сами по себе. Другие, например, «Чикаго», просто с самого начала не удостоились нормальной постановки. Нужен был свежий взгляд и шумиха вокруг истории О. Джей Симпсона, чтобы этот мюзикл выстрелил.

В случае с «Дживсом» в теории все казалось идеальным. В свои двадцать пять я был самым молодым в команде, но достаточно опытным. Алан Эйкборн со своей последней трилогией и пьесой «How the Other Half Loves» был популярен по обе стороны Атлантического океана. «The Norman Conquests» утвердили его звание героя дня. Более того, он привел с собой другую знаменитость, британского режиссера Эрика Томпсона, отца актрисы Эммы Томпсон. Кроме самых успешных пьес Алана Эрик поставил такие как «My Fat Friend». Он также славился как ведущий и сценарист шоу «The Magic Roundabout» на Би-би-си ТВ. Хореограф Кристофер Брюс был звездой «Балета Рамбер». Художник-декоратор Войтек вошел в нашу группу, предъявив портфолио, включавшее сотрудничество с Романом Полански и недавнюю постановку «The Marquis of Keith» с Королевской шекспировской компанией. Со всех сторон звучали восторженные отзывы о его сценических эффектах, среди которых было легендарное исчезновение платья. Стигвуд, в свою очередь, позвал Майкла Уайта в качестве сопродюсера.

Майкл Уайт по большей части был известен по пьесе «Сыщик», которая шла в Вест-Энде. Также он был сопродюсером «Иосифа» в театре Албери, хотя я и не припоминаю, чтобы он участвовал в каких-либо обсуждениях. Он работал над «Шоу ужасов Рокки Хоррора», во время работы над «Дживсом» продюсировал фильм «Монти Пайтон и Священный Грааль» и вообще умел попадать в нужное место в нужное время. Но он впервые увидел наш проект, когда уже во всю шли репетиции. И именно в этом заключалась проблема. У «Дживса» не было продюсера. Роберт считал, что его сильная сторона – кино, поэтому даже не прикасался к проекту вплоть до премьеры. Майкл не был главным продюсером и с радостью позволил нам, театральным светилам, разбираться со всем самостоятельно. Человек Стигвуда Боб Свош хорошо разбирался в практических вопросах, но явно не был творческой натурой. В общем, единственным человеком, который хоть как-то разбирался в музыкальном театре оказался я. Но я никогда раньше не работал над мюзиклами самостоятельно. Да и кем я был? Новичком на десять лет моложе Эрика и Алана. Как я мог тягаться с таким успешным дуэтом?

Невозможно переоценить роль креативного продюсера в создании нового мюзикла. Но таких людей очень мало. В то время оригинальные британские мюзиклы можно было пересчитать по пальцам не очень удачливого лесоруба. И едва ли они ставились за пределами страны.

Привозные проверенные бродвейские шоу были нормой. Конечно, было несколько продюсеров, чьи имена светились над английскими постановками оригинальных бродвейских шоу, например, Роберт с «Волосами». Но импортировать уже известные вещи означает быть хорошим менеджером, а не продюсером. Театральные стервятники называют таких людей няньками. В действительности, привезти мюзикл – совсем не то что построить его с нуля. И если когда-либо какая-либо разрозненная группа талантливых людей и нуждалась в твердой руке продюсера, то это была команда «Дживса».

* * *

Все начиналось достаточно хорошо. Мы с Аланом пересеклись в Нью-Йорке в начале октября. У нас было время обсудить несколько песен, но, что самое главное, мы съездили в Ремсенберг на Лонг-Айленде, где Алан смог познакомится со «Сливой», как Вудхауса называли друзья. Я уже один раз встречался с этим величайшим человеком. Это было в 1972 году сразу после лондонской премьеры «Суперзвезды», мы с Тимом и Сарой были в Нью-Йорке. Странно то, что ни я, ни Сара не помним ничего о той встрече. Я, должно быть, сыграл пару мелодий, но у Тима точно не было готово ни одной песни, чтобы представить на суд Вудхауса. Тим помнит, что тогда он случайно засветил пленку, тем самым уничтожив все доказательства. Впрочем, второй визит к писателю я помню очень хорошо. Я был вместе с Аланом, Сарой, Питером Брауном и фотографом, чьей задачей было незаметно запечатлеть судьбоносную встречу.