Сны о красном мире

Поженились по-тихому, просто расписались, никаких торжеств и гостей, как Дана просила, и Влад забрал ее в город, где у него была своя квартира, доставшаяся от родителей. Время шло, срок, данный врачами почти истек, а Дана все никак не могла забеременеть. Родители, не сговариваясь, винили во всем зятя, правда, к удивлению наблюдавшего Дану врача, ее состояние было стабильным. Потом, наконец, произошло долгожданное. Беременность протекала тяжело, и хотя к концу стало ясно, что сама Дана родить не сможет, врачи хором утверждали, что все будет хорошо.

Владлен хотел сына. Будущему деду были отчасти понятны его чувства, но в тот же день, когда родился ребенок ― девочка, а не мальчик ― превратившееся в мраморную маску лицо зятя испугало. Влад пробормотал что-то, какую-то нерусскую абракадабру, и стоявший рядом, довольный рождением внучки дед (они вместе ждали в больнице) с возросшим подозрением посмотрел на нездоровый блеск его темных глаз.

Подозрения превратились в уверенность, когда однажды Дана с годовалой малышкой на руках и наскоро собранной сумкой примчалась в дом родителей и рассказала, что ее муж что-то непонятное шепчет и поет девочке. Сначала она не обращала внимания, потому что ребенок после таких колыбельных был спокойнее и лучше спал, но… Влад зовет дочку другим именем и говорит с ней на каком-то диком языке, а в этот раз после такого вот общения малышка впала в полуобморочное состояние и не двигалась минут пять. Не моргала и почти не дышала, как мертвая!

Владлен приехал за ними на следующий день. Долго говорил с Даной, потом все-таки увез, хотя дед был против.

Об инциденте могли быстро забыть, если бы подобное не стало повторяться. Дело усугублялось тем, что Дане становилось хуже. Влад уже не жил с ними, уступив властному напору тестя и уговорам тещи. Иногда навещал дочь, жену в больнице и дома, когда ей становилось лучше. («Потому и становилось, что навещал!»)

Ну, а дальше… Дальше дед уже не рассказывал, сославшись на то, что Милена сама все помнит. Добавил только, где находится отец и что там он уже давно.

Догадки подтвердились. Теперь девушка знала все о своем прошлом и почти все о родителях. Про отца она поняла еще в больнице, когда сама находилась на грани безумия. Влайд оказался слабее своего отца, Мастера Координатора, и не с кем было разделить тайну своего происхождения. Когда в его жизни появилась Дана, он почувствовал, что не одинок. Но видимо она любила не настолько сильно, чтобы поверить в его исключительность. Всегда легче верится в очевидное, чем в невероятное. А может и не было никакой любви. Дана торопилась стать матерью, а Влайду был нужен продолжатель рода, Ученик, которому он смог бы передать завещанное отцом. Он ждал сына, а родилась она, Милена. Его разочарование можно понять, ведь женщины в Сойле не становятся Посвященными, Хранителями и Мастерами, но судьба не оставила последнему Альдо выбора. А кто собственно не дал ему возможности завести ребенка с кем-нибудь еще? Кто знает. Возможно, на это тоже были свои причины.

Перестук стихал. В окне медленно проплыла зеленая крыша станции с огромными черными буквами: «Верхи».

2

Выспаться не удалось. Первую половину ночи мучил кошмар. Милена просыпалась, поворочавшись, засыпала снова, но кошмар возвращался, однообразный, бесцветный, лишенный звуков: она идет по пустой улице и упирается в бетонную стену, идет обратно, сворачивает и опять оказывается перед той же стеной. А остаток ночи – заставить себя в который раз закрыть глаза было не возможно – изводило ощущение то ли незавершенного очень важного дела, то ли невыполненного обещания. Что за дело, что за обещание? Память стоически молчала, а девушка совсем измучилась. Неотвязные мысли просто сводили с ума и, лежать в постели не было никаких сил.

Словно в насмешку утро выдалось просто чудесное. В такое утро только за город на пикник, но никак не на работу, однако отрывной календарь злорадно выпячивал ненавистное «понедельник», а по сему… Ну до чего же гадостное настроение! Не иначе – что-то случится.