Собачий рай

– Мы влюбляемся не в человека, а в ощущение, которое он способен нам дать своим присутствием, – на ходу заглядывая в еженедельник, который он теперь таскал с собой на занятия к Ласкиным, выдал Жора.

– Кто тебе сказал? – Варвара Сергеевна уже привыкла к тому, как чисто и точно этот пятилетка выражает если не все, то многие свои мысли и как хорошо запоминает новое.

– Наташа.

– Ты знаешь, она в чем-то права, – машинально ответила Самоварова.

Вернувшись из города в поселок, она не переставала думать не только о сказанном Швыдковским, но и о нем самом.

Ей было жаль его, как и многих мужчин ушедшей эпохи.

Многие из тех, кто не оказался у кормушки во времена неслыханного по своим масштабам передела и быстрых денег, так и не нашли себя в разогнавшемся, как скоростной поезд, несущийся среди зарослей возможностей и соблазнов, времени.

От нереализованности болели и таскались по врачам или пили и ругали всех и вся; многие, освоив соцсети, из-за угла хулили и власть, и селебрити – вообще любого, кто осмеливался привлечь внимание к своей персоне.

А тихо смирившиеся, выйдя на пенсию, сидели на дачах и скрашивали, кто как мог, свои дни.

Природа женщины, незаметно подтачивающей обстоятельства, схожа с водой. Дающей и удерживающей жизнь естественнее приспособиться к любым перипетиям, хоть и сложнее справиться с эмоциями.

Отношения с мужчиной – это всегда поединок, где нет конечной цели, но жизненно необходим сам процесс, а отношения с миром – всего лишь отражение этого поединка.

У мужчин же цель весьма конкретна: оседлать незримого коня под названием «обстоятельства» и по возможности выиграть бой. А если не получилось – убедить себя и окружающих, что конь был не тот, а бой – неправедный.

– Картины импрес-си-онистов, – тщательно выговорил записанное и выученное слово мальчик, – основаны на ощущениях. Яркие мазки и необычные формы передают эмоции и впечатления того, кто смотрит на мир и пытается захватить своим сознанием, а потом передать нам его переменчивость, – почти не подглядывая в ежедневник, продолжил он.

– Верно! Тебе лекции пора читать на Ютубе! – искренне восхитилась Самоварова и поймала себя на предательской мысли: с этим непростым с непростой же судьбой мальчишкой ей было интереснее, чем с родной внучкой.

И дело не только в том, что он развит не по годам, а в том, что между ними нет цензора.

Общаясь с внучкой, она была вынуждена постоянно оглядываться на дочь.

Что можно и что нельзя читать Лине, о чем с ней можно говорить, а о чем еще рано – из этих неписаных, придуманных Анькой, сидевшей все свободное время в чатах «мамочек» правил, и состояло ее общение с внучкой.

С Жорой она ощущала свободу действий, дающую вдохновение, желание отдать, научить, передать, помочь, подкорректировать.

Жизнь полна нелепых парадоксов.

Мужчина с легкостью вкладывает нелишние деньги в образование амбициозной любовницы и делает все возможное, чтобы жена не вышла за рамки так или иначе устаканившегося формата совместного бытия. Женщина часто отдает любовнику всю себя без остатка, а законному остаются скучный свод правил, едва компенсированный памятными, выпяченными напоказ совместными фото, предсказуемыми, как прогноз погоды, общими друзьями и затратными, хлопотливыми юбилеями.

– Где же наш товарищ? – Копируя интонацию голоса Самоваровой, Жора остановился у калитки и нетерпеливо уставился на кусты.

– Он парень вольный. Придет, когда захочет.

– Еще и вирус у них тоже… Он должен быть осторожным.

– И отважным. А эти качества нелегко совмещать.

29

Усатую цыганку отыскали без особого труда – после обеда, когда солнце уже не пекло так сильно, она промышляла на длинном светофоре напротив морвокзала.

Чтобы остаться незамеченными, Лапушке и Лаврентию пришлось передвигаться, прячась за деревьями.

Усатая устраивала у машин настоящее шоу: у некоторых, тех, что подешевле и поменьше, картинно заламывала руки и, совсем как в тот день на рынке, подвывала, а у тех, что подороже, нахально застывала истуканом и что-то спокойно, внушительно и тихо говорила, прижавшись всем своим грузным телом к дверце и норовя засунуть голову в опрометчиво приоткрытое курящими владельцами окно.

У открытых кабриолетов она задерживалась дольше всего, и их хозяева либо сразу обдавали ее грозным гудком, либо с брезгливым видом лезли в сумки и давали не мелочь, но купюры.

Наконец цыганка, держа в руке свой грязный пакет и поправляя на ходу цветастую юбку, ушла с дороги на набережную.

Лапушка и Лаврентий, выдерживая расстояние, двинулись следом.

Уже вечерело, и Лаврентий, вспомнив про наглого Гордея, предложил вернуться в стаю, но Лапушка была непреклонна: она считала, что поиск Хромого – задача первостепенной важности.

Цыганка скомканно и быстро, так, что слов было не разобрать, на ходу говорила с кем-то по мобильному, пару раз останавливалась, залезала в пакет, доставала оттуда бутылку с водой, долго и жадно пила, потом облизывала губы.

Пройдя примерно квартал, она свернула в ту часть города, где располагались старые дома частного сектора, построенные, как странно выразилась Лапушка, еще при царе Горохе.