Читаем Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке полностью

СУДЬБА

(или общность фамильной кармы)

рос на грядке Сутенеев – ярко-красный помидорбыл украшен красной датой Сутенеев-коридорразмахался красной тряпкой Сутенеев-матадори на красный свет поехал Сутенеев-шоферспорить стал – в дежурку брошен Сутенеев-шофербыл быком на землю брошен Сутенеев-матадорсорван был и в ящик брошен Сутенеев-помидорбыл прокурен и заброшен Сутенеев-коридори попал на стол к хирургу Сутенеев-матадорвыложил на стол тридцатку Сутенеев-шоферстол поставили – стал тесен Сутенеев-коридорподан был на стол и съеден Сутенеев-помидорснова будет подметаться Сутенеев-коридорснова вырастет в теплице Сутенеев-помидорснова лезть готов на стену Сутенеев-шоферснова выйдет на арену – Сутенеев-матадор

ПРОМЕЖУТКИ

всюду сквозят промежутки и дырымежду деревьями и домамимежду людьми и отношениями между нимимежду небом и облакамимежду работой и сном между сегодня и завтрамежду мыслями и ощущениямиих незримые облики можно увидеть —и тогда между ними свои промежутки:дома и деревья,люди и отношения между ниминебо и облакаработа и сонсегодня и завтраощущениямысли

ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ

скучно разбрасывать камни
швыряешь куда ни попадяведь из камней ничего не вырастетвина не выжмешь – камни и камнипрошло времяа ты урока не выполнилбольше полгоры осталосьМожет быть надо разбрасывать камнивсе время целясь в кого-тои стараясь попастьтрех подшиб – время быстрей пошлотри четверти времени —целое поле битвы кругом —лежат стонут корчатсясамого тебя временем убилозато все камни раскидалсобирать камни куда веселейформа размер узор – само по себеуже развлекает
время бежит незаметнобудто и не было этого дольнего пути —на каждом шагу поклонпусть гора твоя никому не нужнакамни собрал – время убилвремя – враг человека

БАБОЧКА

порхает чашка на террасевот опрокинулась – и крылышки торчкомя весь цветной: рубашка, чашка, руки —вот опрокинулся – и стеклышки торчкомтерраса мерцает бабочкойпорхает книжкою с картинками —из опрокинутых страницна стол летающие сыплютсялишь успевай их подбиратькто машет полотенцем, кто – платкомкто снял ботинки и планирует
летает мама в сарафанеи машет Цыферов очкамиДриз кружится – глаза закрытыкто умерший, а кто убитыйкто фараон, кто махаону смуглого (как видно – морячка)махает на спине татуировка —большая бабочка с Антильских островов

ЗАКАТ

глиняные от загара рукиостужают небо и моресолнцем еще пахнет террасаморем пахнет полотенцепогасли камешки – бусывеко моря лиловосохнет щека небаглиняные от загара горы

НАХОДКА

Перейти на страницу:

Похожие книги

Озарения
Озарения

Данная книга – Illuminations – «Озарения» – была написана, вероятнее всего, в период с 1873 по 1875 г.г. во время странствий Рембо и Верлена по Бельгии, Англии и Германии. Впервые опубликована частями в парижском литературном обозрении La Vogue в 1886 г. Само слово illuminations было предложено Верленом и, по его же словам, взято из английского языка как обозначение «цветных миниатюр», украшавших средневековые книги. «Озарения» – 42 стихотворения в прозе – калейдоскоп причудливых и ярких картин, волшебных ландшафтов, как бы в тумане тающих фигур возлюбленных, полных горечи воспоминаний о детстве и ускользающей юности. Написанные явно под влиянием прозаических отрывков Бодлера, «Озарения» принципиально отличаются от них, прежде всего, отсутствием, а возможно и намеренным разрушением последовательности в изложении событий и плавных переходов от одной истории к другой. Это отличие делает «стихотворения в прозе» Рембо сюрреалистически насыщенными и в высшей степени поэтичными. Новейшие переводы этих текстов (выполненные Евгением Шешиным в период с 2008 по 2015 г.г.) предназначены для широкого круга читателей, интересующихся французской поэзией XIXвека.

Артюр Рембо

Поэзия / Поэзия
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В третьем томе собрания «Глаза на затылке» Генрих Сапгир предстает как прямой наследник авангардной традиции, поэт, не чуждый самым смелым художественным экспериментам на границах стиха и прозы, вербального и визуального, звука и смысла.

Генрих Вениаминович Сапгир , М. Г. Павловец

Поэзия / Русская классическая проза