Собрание сочинений. Том 2

Работа давняя кончается,а все никак она не кончится.Что я хотел, не получается,и мне уже другого хочется.Пишу я бледными чернилами.Брожу с травинкою в зубах.Швыряюсь грушами червивымив чрезмерно бдительных собак.Батумский порт с большими кранами,дымясь, чернеет вдалеке,а я лежу, играю крабамина влажном утреннем песке.В руках у мальчиков хрусталятся,как брошки женские, рачки.Плыву с щемящею усталостью,прикрыв спокойные зрачки.И в давней, давней нерешенности,где столько скомкано и спутано,во всем – печаль незавершенностии тяга к новому и смутному.19 августа 1956, Махинджаури

«Следов сырые отпечатки…»

Следов сырые отпечатки,

бульвар,             заснеженный трамвай,прикосновение перчаткии быстрое:                «Прощай!»Иду направленно,                            мертво,и тишина,               и снег витает.Вот поворот,                   вот вход в метро,и яркий свет,                    и шапка тает.Стою на легком сквозняке,смотрю в тоннель,                            набитый мраком,и трогаю рукою мрамор,и холодно моей руке.И шум,           и отправлений чинность.И понимать мне тяжело,что ничего не получилосьи получиться не могло.22 сентября 1956

«Меня не любят многие…»

Меня не любят многие,за многое виня,и мечут громы-молниипо поводу меня.Угрюмо и надорванносмеются надо мной,и взгляды их недобрыея чувствую спиной.А мне все это нравится.Мне гордо оттого,что им со мной не справиться,не сделать ничего.С небрежною высокостьюгляжу на их грызнюи каменной веселостьюнарочно их дразню.Но я, такой изученный, порой едва иду,растерянный, измученный:вот-вот и упаду.И без улыбки деланойя слышу вновь с тоской,какой самонадеянный

и ловкий я какой.С душой, для них закрытою,я знаю, – все не так.Чему они завидуют,я не пойму никак.Проулком заметеленнымшагаю и молчуи быть самонадеяннымотчаянно хочу…22 сентября 1956

«Я сибирской породы…»

Я сибирской породы.Ел я хлеб с черемшойи мальчишкой                      паромытянул, как большой.Раздавалась команда.Шел паром по Оке.От стального канатабыли руки в огне.Мускулистый, лобастый,я заклепки клепали глубокой лопатой,где велели,

                 копал.На меня не кричали,не плели ерунду,а топор мне вручали,приучали к труду.А уж если и билиза плохие дрова —потому что любилии желали добра.До десятого потагнулся я под кулем.Я косою работал,колуном и кайлом.Не боюсь я обиды,не боюсь я тоски.Мои руки оббитыи сильны, как тиски.Все на свете я смею,усмехаюсь врагу,потому что умею,потому что могу.23 сентября 1956

«Люблю я виноград зеленый…»