Ну разве может быть у шкурника,у прохиндея, торгашадуша бродяги и ушкуйника —исконно русская душа?Но за водчонкой и закускою,на хлеб насыпавши сольцы,«Люблю природу нашу русскую» —вздыхают часто подлецы.И едут к зарослям и порослям,все воздыхая о Руси,чтоб отдохнуть от старых подлостей,для новых – силу обрести.Но, подозрительно зажавшаяся,природа чувствует всегдатупых, завравшихся, зажравшихсяи гневно прячется в себя.Когда, лоснясь, охотой балуетсясамоуверенный долдон,цветы ему не улыбаются,хоть он в обратном убежден.Когда стукач с невинным спиннингомфальшиво песенки мычит,то лес глядит угрюмым схимником,лес подозрительно молчит.Они к природе обращаются,ну а не ведают о том,что вся природа отвращаетсяот них с презреньем и стыдом.26 сентября 1964, Коктебель
Баллада о ложных маяках
И оные огни поддельные смущают души рыбацкие вселением надежды обманной…
Из старинной лоцииНам уже наворожили столько лжиголубые ледяные миражи.Врали метеопророки, врал компас.Бог неверующих нас, видно, спас.Сколько нищий в своей жизни медяков,столько видели мы ложных маяков.И суденышко, зверея от ругни,мы вели на эти подлые огни.Но огни от нас давали стрекача.Киль корябался о камни, скрежеща,и с ладоней кожу клочьями срывалвырывающийся, спятивший штурвал.Мы затерты. Льды суденышку по грудь.Нам бы в бухту, нам бы малость отдохнуть,зацепиться ржавым якорем за дно,подремать с водой спокойной заодно.Но мы тычемся опять о миражи,так что ржут соленоусые моржи.К порошковому привыкнув молоку,мы не верим никакому маяку.Можно сильно в этом деле прогадать —настоящий, а не ложный проморгать.Но надежней доверять не маякам —доверять своей башке, своим рукам.Вот опять биноклем бодро машет кэп:«Эй, штурвальный, там маяк – ты что, ослеп?»А штурвальный, не впадая в его раж,отвечает ему, хмыкнувши: «Мираж».8 октября 1964, Переделкино