Собрание сочинений. Том 6

И когда шелестели:«Он отходит…                       Он плох», —то привстал на постелиумирающий Блок.Он стоял, как на плахе,напрягая кадык,в смертной белой рубахе,на коленях худых.Обострившийся профильи мятущийся дух,будто что-то он проклял —лишь не высказал вслух.И, ощерясь клыкастона жалеющий писк,стал швырять он лекарства

прямо об стену —                            вдрызг!Вдрызг —               все банки и склянки,дуру-тумбочку – хрясь!Сердобольные няньки,так бы об стену вас!Стыдно,            с горестным взглядомпоправляя кровать,тем,      кто вскормлены ядом,витамины давать.Лицемерны укоры,что больной так строптив.Стыдно делать уколы,в спину нож засадив.

Не лечите поэтовпоздней жалостью к ним.Им не надо подсветов,чтоб подсвечивать нимб.Не учите поэтов.Вы —        не поводыри.Им не надо советов —кроме тех,                 что внутри.Не советуй поэтам,лживых плакальщиц рать,как им жить,                     что поведатьи за что умирать.Вы – помощники смерти,

а поэту дана,как сестра милосердья,лишь Россия одна.Вам поэт —                  не болонка.Среди вас —                    он изгой.И скопца               АполлонаБлок в сердцах —                            кочергой.Как Везувий,                      излилсягнев на вас,                   пошляки,Все кудряшки из гипса —в черепки,

                 в черепки!Усмехнулся не гордоБлок,        уже не жилец:«Эту жирную мордуя разбил наконец…»И в искусстве слащавость —будь то гипс или медь —никогда не прощалась,не простится и впредь.Не продайтесь продажете, в ком юность и Бог,как мятежен был —                               дажеумирающий —                        Блок.Шахматово, 8 августа 1971

В миг полуосени-полузимы