Собрание сочинений. Том 6

Пора единственная,                                самая любимая,когда случается,                          что тихо-тихо такодна-единственная                               ягода рябиннаяеще качается                     в заснеженных ветвях.Она чуть с подчернью,                                    она уже неяркая,темно-бордовая,                          с морщинистым бочком,совсем непрочная,

                             а изморозь ноябрьскаяее подернула                     своим седым пушком.Она не тешится.                          Она над зимней слякотью,такая маленькая,                            знает обо всем:что не удержится,                             что тайна поздней сладостиумрет под валенками                                  или колесом.К ней не дотянешься.                                  Она одна, заветная,

в порывах стонущих                                 над сучьями торчит.Нет, не обманешься,                                но на губах заветренных,губах беспомощных                                все ж чуточку горчит.Ноябрь 1971

Прогулка с сыном

Какой искристый легкий скрипсапожек детских по снежку,какой счастливый детский вскрико том, что белка на суку.Какой пречистый Божий день,

когда с тобой ребенок твой,и голубая его теньскользит по снегу за тобой.Ребенок взрослым не чета.Он как упрек природы нам.Жизнь без ребенка – нищета.С ребенком – ты ребенок сам.Глаза ребенка так блестят,как будто в будущем гостят.Слова ребенка так свежи,как будто в мире нету лжи.В ребенке дух бунтовщика.Он словно жизнь – вся, целиком,

и дышит детская щекаморозом, солнцем, молоком.Щека ребенка пахнет так,как пахнет стружками верстак,и как черемуховый сад,и как арбуза алый взгляд,и как пастуший козий сыр, —как весь прекрасный вечный мир,где так смешались яд и мед,где тот, кто не ребенок, – мертв.Ноябрь 1971

Любовь к одиночеству

Памяти Жужи Раб, посмертно (Е. Е. – 2000)