Читаем Собрание сочинений. Том 6 полностью

Надену кепку-смеляковкуи в рощу майскую пойду,как на рабочую маевкув каком-то давешнем году.На свежей зелени поляныувижу прадедов живыхи с рыжей «шустовской» стаканына «Ведомостях биржевых».Я сяду где-то посередке.Я буду петь о лучших днях,путиловца в косовороткеи михельсоновца обняв.Толкну весну веселым локтем,подставлю солнышку лицои облуплю чумазым ногтемкрутое, в трещинах, яйцо.Я захлебнусь весной, свободойпод белой крышей облаков,
укрытый царственной природойот царских суетных шпиков.Я революцию увижув сквозном березовом строюи революцию приближутем, что о ней я запою.И над бессмертною полянойс мятежной смертной головойя улыбнусь, поддельно пьяныйи неподдельно молодой…Январь 1973

Разлука вдвоем

Нас разлука насквозь прознобила.Между нами далекая даль.Ты, наверно, меня разлюбилаи меня тебе попросту жаль.Все беззвучно разбилось, распалось.Не уехала ты никуда,
но осталась, как будто рассталась,и рассталась уже навсегда.Словно поле, побитое градом,неоглядно раскинулась близь,и тебе, засыпающей рядом,я шепчу безнадежно: «Вернись!»Но не слыша, не чувствуя дажезаклинаний, летящих вдогон,ты все дальше, все дальше, все дальшев этой грустной разлуке вдвоем…Январь 1973

Женский синтаксис

Л. Заволоке

У женщины другой порядок снов.У женщины другой порядок слов.Зулусский есть,                         и русский есть язык,и женский есть язык – международный.
Я в женский синтаксис,                                     прелестно сумасбродный,вникаю,            как прилежный ученик.Пересекая матушку-Москву,любой трамвайчик светит мне особенно:в нем за стеклом – наглядные пособиястоят рядами,                      плотно, как в шкафу.Грызу гранит любви                                 в смешной тщетене быть безмозглым неучем-нахлебникоми засыпаю,                 словно служка с требником,с учебником,                    прижавшимся к щеке.Походит женский синтаксис на фарш,где главное не мясо,
                               а приправа,когда все содержанье —                                      это фальшь,и только междометья —это правда.Но все простим природе в их лицеза то, что так по-детски прямодушновставляют не в начале,                                    а в концеони предлог причинный                                       «потому что»…Да, женщина и ложь —                                     одно и то ж,но защищает все-таки по правуих женская беспомощная ложьих женскую беспомощную правду…Январь 1973

Артисты хора

Памяти художественного руководителя и главного дирижера Республиканской русской хоровой капеллы А. А. Юрлова

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика