Собрание сочинений. Том 7

Мы удобряем воду для цветовраздробленным в крупу пирамидоном,но мир уже с ума сойти готов:наушники надели помидорам.Им сразу удается растолстетьдо веса в килограмм                                и даже свышеот удобренья стереокассет,Чайковского на жирных грядках слыша.Пускай вкушает музыку томат,

пока он сам под музыку не скушан.Пускай растет,                       коммерции послушен:так вот в чем польза «Аппассионат»!Так вот какая польза даже в мессе:чтобы томаты прибавляли в весе.Когда смакуешь ты томатный сок,в нем Шуберт заключается, —                                                 усек?!На помидор надев колечко лука,венок ты возложил к надгробью Глюка.

Томатной пастой заправляя борщ,лицо       от звуков Моцарта                                     не морщь!И, полные сознанья правоты,решая,          кто поэты,                           непоэты,уже глядят надменно на цветызарвавшиеся овощи планеты.

И цедит помидору помидорво глубине консервативных грядок:«Твой Шостакович – это просто вздор…Побольше маршей…                               Был бы вмиг порядок!»Искатель выгод в смысле всех искусств,искусство выше всей торговой пользы.Ты сам,           как помидор,                                почти расползся,но лопаешься,

                       ибо тайно пуст.Ты можешь слушать Баха,                                          соловьяи Пугачеву                  или Евтушенко,но страшновато,                          если вижу я,что ухо – помидорного оттенка.3 апреля 1980

Баллада о «вероломстве» одного доклада