Сокровища ханской ставки

Тем не менее, не было ясно одно – из-за чего затеялся весь сыр-бор? Что именно было нужно здесь фон Шторну, чего вдруг он решил вернуться к археологическим экзерсисам спустя десять лет после того, как вроде бы окончательно забросил науку? Намек на это дало Загорскому старинное сказание деда Семена о золотом коне Батыя, которого убегающие от монголов казаки – а точнее, их предки – затопили в озере. Вот это действительно был бы куш, ради которого стоило рискнуть по-настоящему.

Окончательную же ясность внесло письмо старшего из братьев Мяги, Арво, которое тот подкинул действительному статскому советнику. Рисунок был неумелый, но Загорский все понял. На нем был изображен конь, лежащий на дне озера, водолаз, который прикрепляет к нему сети и сам барон, который все дело организовал. Сопоставив еще кое-какие детали, действительный статский советник выстроил окончательную картину…

Тут Загорский прервался и посмотрел на часы.

– Однако время обеденное, – заметил он, – неплохо бы перекусить. Ганцзалин, вели принести нашим гостям чаю и какой-нибудь снеди из станционного буфета.

Помощник кинул быстрый взгляд на Нестора Васильевича – ему явно не хотелось оставлять хозяина одного. Однако тот кивнул успокаивающе и китаец вышел вон. Действительный статский советник же обернулся к оставшимся. Он перестал улыбаться, лицо его сделалось очень серьезным.

– Итак, – сказал он, – все связалось в одну цепь, когда я понял, что тут действует не один барон со своими работниками, а целая компания заговорщиков. Вот что на самом деле случилось в деревне Розумихино. Марксист, член партии большевиков, господин Ячменев собирал фольклор в окрестных селеньях. Местный сказитель дед Семен спел ему былину о героических казаках, укравших у монголов одного из двух знаменитых золотых коней Батыя. Дмитрий Сергеевич, безусловно, и до того встречал эту легенду в записях фольклористов. Но там не было указания на конкретное место. А тут вдруг, пожалуйста, золотой конь лежит прямо в здешнем озере Листвянка. Необыкновенная удача!

Ячменев смотрел на Загорского пронзительным взглядом, но ничего не говорил. Тот между тем продолжал.

– Вы можете подумать, конечно, что господин Ячменев руководствовался корыстными соображениями. Ничуть не бывало! Все дело в том, что устроение революции – занятие весьма и весьма недешевое, оно требует постоянных денежных вливаний. Притчей во языцех у жандармов стали так называемые большевистские «эксы» или, попросту говоря, ограбления, когда члены РСДРП нападали на банки, почтовые поезда и просто на частных лиц, чтобы изъять у них ценности. Все эксы были связаны обычно с большим риском, члены боевых дружин часто гибли на заданиях или попадали в руки Охранного отделения. Но с деревней Розумихино вышло совсем иначе. Не требовалось никуда врываться и никого расстреливать. Надо было только найти и поднять со дна коня Батыя. История не сохранила сведений, были ли кони Батыя отлиты из золота целиком или внутри они были пустотелые. Я склоняюсь ко второй версии. Цельнолитой золотой конь, вероятно, весил бы не меньше ста-ста пятидесяти пудов. Едва ли похитители смогли бы увезти такую тяжесть на обычной телеге, следственно, конь был пустотелый и весил гораздо меньше. Но даже двадцать пудов золота – это большие деньги. А если учесть историческую и художественную ценность коня Батыя, средства, которые за него можно выручить, продав какому-нибудь коллекционеру, составят поистине огромную сумму.

Загорский говорил все это таким торжествующим голосом, как будто это он сам решил продать коня за границу и получить эту самую баснословную выгоду.

Правда, с изъятием сокровища из озера возникли некоторые трудности. Во-первых, прежде, чем начинать работы по подъему, а, значит, привлекать внимание, нужно было убедиться в том, что золотой конь действительно лежит на дне. Господин Ячменев попытался сделать это сам, на время переквалифицировавшись в ныряльщика. Однако озеро Листвянка, хотя и небольшое по размерам, оказалось неожиданно глубоким. Стало ясно, что без специального водолазного снаряжения тут не обойтись. К сожалению, такое снаряжение и работа водолазов – это серьезные траты. Пока не было полной уверенности в том, что золотой конь действительно лежит в озере, партия большевиков могла и не пойти на такие расходы. Тем более, что Ячменев до поры до времени решил товарищам по партии ничего не сообщать. Он хотел прийти не с неясными предположениями, а, так сказать, со щитом.

И тогда господин учитель придумал следующий хитрый ход. Представившись ученым-исследователем, он убедил своего знакомого, остзейского барона фон Шторна в том, что на дне Листвянки действительно находится один из коней Батыя, и говорил об этом как о деле совершенно подтвержденном. На вопрос, почему же он сам не займется этим, отвечал, что у него нет средств на поиски и извлечение коня из озера. Государству он не хочет отдавать такой куш, а на паях с бароном вполне готов поучаствовать в столь выгодном предприятии.