Сокровища Посейдона

– Да-а, там ревматизм их мучает, это факт, братцы, в темной и холодной воде! Пьем за них!

– Пьем! Бог даст, и за нас потом кто-нибудь выпьет!

Помянув ушедших, выпили за желанные всего лишь семь футов под килем. Потом пили за прекрасные родные города Гамбург и Лондон, Марсель и Филадельфию, за счастливое возвращение из каждого плавания к родным причалам…

– Пожелай нам удачи, Генрих! Завтра, если хоть немного утихнет море, мы уходим в Лондон! И сам черт не знает, что с нами будет по дороге!

– Отчего же? – Генрих вскинул на толстого и потного от излишне выпитого вина собеседника. – Можно подумать, что первый раз в море выходит новенький корабль с неопытной командой! На юте достаточно стоять бывалому капитану – и моряку сам дьявол не страшен!

– На нашем корабле золотой капитан! А в трюме золотой груз, будь я трижды пробит из пушки ядром! – Помощник капитана с американского барка Ларри Марч качнулся от крепкого тычка в бок, каковым его наградил соседний моряк, икнул, поднял над головой полную кружку. – Пей с нами, мор-ряк! Когда-то наш «Генерал Грант» причалит к прекрасной Темзе! Р-разбогатеем тогда и з-зажи-вем р-роскошно! Хо-хо! Если хочешь, др-р-ружище, р-рули к нам на борт! Пр-риму с уд-довольствием! Ты мор-ряк, что надо, верно?

– Рулить – моя профессия, Ларри, – ответил Генрих все тем же спокойным и уверенным голосом, как будто и не вылил в себя изрядную порцию вина. – И только опытный и трезвый глаз мог заметить, как он весь поджался и насторожился, когда Ларри Марч ненароком проговорился, что у них «в трюме золотой груз». – Да, остался моряк без корабля, неуютно стало ему, право слово. Хуже, чем морскому крабу без панциря под горячим солнцем! И что делать – ума не приложу, братцы. Посоветуйте, куда можно на время пристроиться?

– Неужели выгнали? – спросил бородатый моряк с разноцветными синяками у маленьких глаз. – Бывают такие, особенно если капитан невзлюбил, или боцман частенько начнет в зубы заглядывать, не болтается ли там еще парочка для хорошего тычка?

Сотрапезники посмеялись, а Генрих не без бахвальства ответил:

– Хо! Сказанул! Меня в жизни еще ни один боцман и мизинцем не тронул! – И для большей аргументации бухнул на залитый вином стол свой огромный, с кранец, кулачище. Моряки пьяно покивали головами, соглашаясь, что, имея такой защитный аргумент, можно не бояться даже их боцмана Тумбу.

– В любой шторм у меня румпель вертится легче, чем флюгер на башне гамбургского магистрата! – добавил Генрих и внимательно посмотрел на моряка с разноцветными глазами, который все порывался встать из-за стола и выйти на свежий воздух.

– Тогда что же с тобой приключилось? Неужто натворил что-то и полиция кинулась ловить…

– Да нет, братцы! Полицию я стараюсь не дразнить. Пораскиньте мозгами – ведь у них кроме кулаков еще и сабли с пистолетами за поясом!.. Кутнул я, братцы, с хорошенькой вдовушкой, присосалась она крепче осьминога, сто лет не жравшего! Едва отодрал, проклятую, а мой бриг «Хаук» взял да и снялся с гнездышка, меня не дождавшись каких-то четырех дней! Ну что стоило капитану войти в мое положение и продрейфовать на рейде немного, пока я освобожусь от ненасытной вдовушки!

Последние слова молодого моряка потонули в грохоте раскрывшихся прокуренных и пропитых глоток. Все знали, что у капитанов каждый час времени под контролем, а этот гулена сетует, что его не подождали «каких-то» четыре дня!

– Ого! Крепко же ты загулял, дружище Генрих! – громче всех смеялся изрядно пьяный Ларри Марч, развозя влажными пальцами по щекам вино с рыжих усов. – Твой «Хаук» машет крылышками теперь около Филиппин. К-куда же ты теперь, бедолага? Наверно, у Томаса пришвар-рту-ешься, пока не с-сыщешь нового местечка? Д-да, такова наша д-доля…

– Теперь я, братцы, как видите, снова в святой ризе крадусь к красотке Лизе! – скаламбурил Генрих под дружный хохот моряков. Он тяжело и медленно поднялся, вздохнул, как бы с неохотой покидая теплое и сухое помещение, а более того, приятную компанию славных ребят, вылез из-за стола. Широко раскинув руки, загорланил, покрывая гул десятков пьяных голосов. – Свистать всех наверх! По мар-рсам, крабы ошпаренные!.. А мне остается только выбрать якорь и… под одеяло к вдовушке!

Раскачиваясь, словно под ним был не затоптанный пол трактира, с невообразимым названием к тому же, а палуба брига в приличную штормягу, пошел к выходу, в злой и ветреный дождь.

Его проводили дружным смехом, шутками насчет ненасытной вдовушки, которая теперь снова присосется к молодому и здоровому моряку покрепче, чем ракушка к днищу корабля. Его приятельски похлопывали по широкой спине, звали приходить в трактир еще гульнуть как следует перед выходом в море «Генерала Гранта»… И никто не удивился, почему такого видного моряка до этого часа ни разу не приметили в мельбурнских трактирах, хотя бриг «Хаук» почти месяц чинил здесь свои перышки после крепкой трепки в Индийском океане. Да и то сказать, мало ли здесь перебывало разного люда, со всех концов земного шара!