Сокровище пути

– Госпожа, к вам там пришли из дома радости.

– Хорошо. Сейчас приду.

Аяна встала и не спеша направилась за Кин. Может быть, на этот раз всё-таки Ис?

Она прошла совсем немного, когда услышала истошный, отчаянный женский крик, немного приглушённый расстоянием.

Он доносился со стороны её покоев.

Аяна похолодела, кровь отхлынула у неё от лица. Там Кимат! Это Сэв кричит? Или Ис? Неужели он упал с балкона? Уронил на себя столик?

Пронзительный, душераздирающий, мучительный вопль повторился, он был громче и продирал до самой глубины души, так, что у неё под коленками задрожало. Она с трудом сделала один шаг, другой, и бросилась к своим покоям, ничего не видя перед собой. Кимат!

Она бежала по лестнице, билась об углы, спотыкалась, путаясь в подоле, и наконец влетела в свои покои.

Спиной к ней там стояла Пао. Она медленно и изящно обернулась к Аяне с вежливой холодной улыбкой.

– Здравствуй, Аяна. Мне приказали прийти к тебе.

Аяна оглядывала покои, дрожа, опираясь рукой на колено, а другой схватившись за дверной проём.

– Где Кимат? – свистяще, сипло выговорила она, пытаясь отдышаться. – Где мой сын?

– Ребёнок вон там, – легко взмахнула Пао в сторону лужайки.

Аяна рванулась к балкону. Сэв вела Кимата за руку вокруг пруда.

– Кто кричал? – с отчаянием повернулась Аяна к Пао. – Кто... здесь... кричал?

– Никто не кричал, – едва заметно нахмурилась та. – Почему ты так бежала?

Аяна растёрла лицо руками и села на кровать.

– Я услышала крики, – сказала она. – Я подумала, что с Киматом что-то случилось, и Сэв кричит.

– Ничего такого тут не происходило, – слегка пожала плечами Пао, отчего её халат зашуршал. – Я зашла сюда и подождала, пока тебе доложат.

– И всё?

– Да. Ещё я достала твой инструмент, вот этот, – она сделала шаг в сторону и легко откинула крышку короба, вытаскивая кемандже. – Потом я сделала так.

Она взяла смычок и провела по струнам кемандже.

Не может быть. Девушки теряют рассудок, говорил он. Они плачут от того, что госпожа делает с этим инструментом. Шесть часов в день. Три – с утра, три – вечером. Вверх-вниз.

– Пао, ты два раза провела по струнам?

Пао кивнула.

– Я хотела проверить, так ли это звучит здесь, как то, что доносится до нас там, снаружи, – мягко сказала она.

Не может быть.

– Ты не могла бы снова сыграть через пару минут? Мне надо выйти наружу. Я хочу кое-что проверить.

– Хорошо, – пожала плечами Пао.

Аяна вышла на улицу и обошла здание. На эту сторону из её комнаты вели длинные узкие окошки под потолком. Она замерла в ожидании.

Вопль раздался снова, ужасающий, мучительный, страдающий, пронизывающий до мозга костей, такой силы, что он выворачивал наизнанку всю душу, будто вспарывая её и оставляя разверстой раной зиять на черном берегу безысходного одиночества, под стынущим мёрзлом ветром, в разъедающих солёных брызгах жгучего ледяного моря.

Он доносился из окошек её комнаты.

Необычное эхо, говорил он. Три часа вечером, три часа утром. Вниз-вверх.

Аяна вернулась. Её уши пылали.

– Пао, и ты слышала это?

– Мы все слышали это, – пожала плечами Пао. – Это слышно примерно до того места на склоне, где стояла старая ограда. И каждый раз немного по-новому.

– Но почему... почему никто не сказал?!

Пао убрала кемандже в короб вместе со смычком и закрыла защёлку, потом села на подушку спиной к Аяне.

– Насколько я знаю, тебе говорили. Я посижу тут, а потом уйду, хорошо? – спросила Пао мягко.

Аяна смотрела на её затылок.

– Зачем?

– Мне приказано навещать тебя. Прости, я не смогла. Я только сегодня смогла.

Они помолчали.

– Почему ты играешь на этом? – спросила вдруг Пао, указывая на кемандже. – Он же рыдает.

– Как надорванная душа.

– Твоя душа рыдает? – изумлённо повернулась к ней Пао.

– Ты не знаешь, как это бывает?

– Слишком хорошо знаю, – тихо вздохнула Пао. – Слишком хорошо.

Она подошла к доло и подняла крышку.

– Это подарок тебе?

– Нет. Мне его дали, чтобы я играла на нём вместо... – у Аяны опять покраснели уши.

Пао провела пальцами по струнам, потом наиграла тихую мелодию, полную тоски.

– Очень грустная мелодия, – сказала Аяна. – Немного напоминает одну нашу песню.

Пао кивнула.

– Пао, ты можешь не приходить ко мне, если не хочешь, – сказала Аяна.

– Не могу. Я должна ходить к тебе два раза в неделю. Я умоляю тебя, – вдруг сказала Пао, – не говори никому, что я пропустила несколько визитов.

Интересно, куда она ходила, вместо того чтобы прийти сюда?

– Хорошо, – сказала Аяна. – Да что случится-то, если даже и узнает кто-то?

– Меня больше не пригласят во дворец, – сказала Пао тихо.

Аяна печально упала на кровать.

– Мне бы твою головную боль, – тоскливо сказала она.

– Что ты имеешь в виду? – сказала Пао, глядя на неё пристально.

– То, что и сказала. Пока я ищу способ сбежать отсюда, кто-то сюда мечтает попасть.

– Ты мечтаешь сбежать отсюда?!

В голосе Пао звучало столь неподдельное изумление, что Аяна села и тоже уставилась на неё.

– Подожди, – сказала Пао. – Аяна, подожди. Ты хочешь сказать, что ищешь способ сбежать отсюда? Но почему ты не сказала?