Сокрытое в листве

Улыбка на лице Стрельникова отчего-то стала пустой и искусственной. Он спросил:

– Просто подошла, говорите? А вы ее прежде видели?

– Да, она была на лекции моего друга – там была открытая лекция, и она закидала его вопросами. Она изначально хотела пообщаться с ним, но у Георгия были дела, поэтому он оставил нас. Саша стала спрашивать меня о разном, но ни одно из ее предположений не оправдалось – собственно, из-за этого она и предложила встретиться – не смогла меня раскусить.

– И о работе спрашивала?

Белкин посмотрел на Виктора Павловича и понял, что это уже не праздный интерес. Дмитрий начал прокручивать в уме все разговоры с Сашей, но не вспомнил, чтобы рассказывал ей что-то подробное о своей работе.

– Самую малость. Она знает, что я милиционер. Пару раз спрашивала о том, чем я занимался в течение дня, но никогда не выспрашивала подробности. Виктор Павлович, вы думаете, что она не просто так подошла именно ко мне?

Стрельников помотал головой, а после этого произнес:

– Я думаю, что очень устал и теперь вижу то, чего нет! Не берите в голову, Митя. Уж не обижайтесь, но не такого мы полета птицы, чтобы к нам подсылали наушников. Просто по времени все совпало с этими смертями и с расследованием ОГПУ.

Установилась тишина. Белкин продолжал вспоминать все свои слова, сказанные Саше, но по всему выходило, что он ничего не говорил ей ни об этом деле, ни о каком-либо другом. Наконец, Дмитрий поднял взгляд на Стрельникова, надеясь, что в этом взгляде нет той толики обиды, которую он испытывал к коллеге – почти наверняка Саша не была никакой наушницей, но теперь Белкин будет держать это подозрение в уме. Будет держать в уме, когда будет общаться с ней. Будет держать в уме, когда будет целовать ее. Будет держать в уме, когда будет засыпать рядом с ней.

Как будто услышав эти размышления Дмитрия, Виктор Павлович виновато развел руками:

– Простите за то, что поселил сомнения, Митя. Постарайтесь не брать дурного в голову. На самом деле, я очень рад, что у вас появилась подруга. Поверьте мне – человек, когда он один, это не полный, не до конца человек. Чтобы стать полноценным нужная вторая половина, а без нее чувство пустоты и бессмысленности, от которого не укрыться. Ваши проблемы в общении с миром отступят, если с вами будет ваша вторая половина – вот увидите.

Дмитрий не знал, что на это ответить, поэтому Виктор Павлович заговорил вновь, сменив тему:

– Но я ведь к вам с новостями! Есть хорошая новость и странная – какую рассказать первой?

– Странную.

– Я пообщался с этим дьяконом Варфоломеем, и он знает, кто убийца. Я уверен в этом. Он мне такого понарассказал про наших «жертв»… Я, в общем, понимал, что ничем хорошим они в поганые годы не занимались, но чтобы настолько… Он потому и оказался в церкви – от совести решил спрятаться!

– Вы сказали, что он знает убийцу – так кого мы ищем?

– В том-то и странность новости – он отказался называть имя или вообще что-либо говорить об убийце. Сказал, что хочет встретиться и поговорить с ним. Я хотел запросить людей для организации слежки, но начальства нет на месте, так что сегодняшней ночью придется самому за этим Варфоломеем следить.

Последние слова Стрельников произнес с вполне понятной усталой обреченностью, но на эту обреченность у Белкина было облегчение:

– Ну вот, а вы говорите, что мне не стоит выходить. Давайте так, Виктор Павлович – даже если слежку одобрят, раньше завтрашнего вечера мы ее организовать не сможем. Вы тоже не железный. Я, признаюсь честно, эту ночь не выстою, но вот завтра днем могу присмотреть за дьяконом. А так как у меня больничный, нам не придется никому ни о чем докладывать.

Виктор Павлович задумался, но в итоге кивнул – реального выбора не было.

– Хорошо, хоть мне это и не нравится. Вы легко узнаете этого дьякона – высокий и грузный, черноволосый – похож на свою фотокарточку.

Дмитрий попытался припомнить нужное лицо на фотокарточке Чернышева, но это не потребовалось – у Стрельникова она была с собой, и он сам указал на Меликова. После этого Виктор Павлович произнес:

– Ладно, с этим разобрались. Теперь хорошая новость. Нестор Адрианович смог-таки раскусить, что за патрон использует наш убийца. Причем, судя по его поведению, для него это было этаким озарением из прошлого. В общем, Пиотровский клянется, что ровно такие патроны используются в японских армейских пистолетах. Говорит, что все такое же – и гильза, и малая скорость пули. Ему, кстати, пришла в голову мысль, что неспроста именно такие патроны – помните, сосед Родионова не услышал выстрел?

– Да, но он сам же тогда списал это на опьянение.