Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний

В 90-е годы американская разведка была осведомлена о финансировании духовными властями Саудовской Аравии джихада, но мешать этому не решалась, хотя жертвами все чаще оказывались американские граждане за границей. Наводить тень на самого богатого союзника США на Ближнем Востоке Белый дом не осмеливался. Свою паскудную роль играли и шкурные интересы вашингтонской политической элиты, щедро одариваемой саудовцами, не говоря уже об их инвестициях (600 миллиардов долларов) в американскую экономику. Центральному разведывательному управлению было запрещено вести агентурную работу с саудовскими источниками при получении информации об исламских фундаменталистах. И это в то время, когда патронируемая властями Саудовской Аравии в лице верховного муфтия Всемирная исламская лига не жалела денег на боснийских, алжирских, кашмирских и чеченских террористов.

Один из докладов американской разведки, оценивавших тогда деятельность исламских благотворительных фондов, называл около полсотни организаций, треть из которых была связана с бандами террористов, прошедших подготовку в лагерях на территории Афганистана, где саудовский режим поддерживал талибан. Отмечалось в докладе и о том, что отделение Всемирной исламской лиги в Пакистане финансировало снабжение оружием моджахедов в Таджикистане и боевиков в Чечне. При этом лига использовала офисы посольств Саудовской Аравии за границей…

В конце девяностых годов все тот же египетский врач Айман Аль-Завахири провозгласил создание «Всемирного фронта джихада против иудеев и христиан». Религия, посчитал он, сплачивает лучше всего, посему должна служить политическим средством интеграции мусульман. Надеялся и на то, что ваххабитское толкование Корана позволит оправдывать теракты шахидов и выставлять их высшим проявлением самопожертвования на пути Аллаха.

Изучая всеобщую историю преступлений и наказаний, можно увидеть: Ближний Восток служил не только колыбелью иудаизма, ислама и христианства, но и плацдармом постоянных кровавых конфликтов на религиозной почве. Там же впервые появился на свет терроризм самоубийц. К такому методу прибегали иудейские экстремистские секты в отношении римских легионеров-оккупантов их земель.

Позднее тот же modus operandi взяла на вооружение мусульманская секта асесинов на территории, занимаемой сегодня Сирией и Ираном.

Разумеется, не все религиозные фанатики становились террористами, но все террористы без исключения были одержимы своей религией или политической идеологией. Они даже чувствовали себя комфортнее, когда секты, тайные общества или политические партии манипулировали ими и полностью завладевали их сознанием, помогая ему проходить через сменяющие друг друга периоды экзальтации, депрессии и того, что можно назвать нормальным состоянием.

Террористами не рождались. Ими становились под воздействием общества, семьи, школы, культуры. И всегда очень важным, если не ключевым, фактором служил религиозный или политический фундаментализм, накладывавшийся на склонность индивида к насилию. Этакий расизм, облаченный в религиозную форму, который делит все человечество на мусульман и немусульман, как в свое время делили на арийцев и неарийцев…

После 11 марта в испанских газетах заговорили о призраке, который бродит по Европе, призраке джихада. Общество настраивалось на то, что «священная война» объявлена исламистами всему Западу, а потому противостояние ей должно стать главным политическим приоритетом правительств. Собственно, именно на такую реакцию и рассчитывала «Аль-Каида». Гражданам Западной Европы оставалось только спровоцировать самих себя на новые «крестовые походы» и таким образом дать террористам в руки оправдание их джихаду. Панисламистам-радикалам выгодно было, чтобы все так и воспринималось. Подобная постановка проблемы служила моджахедам гораздо более эффективным политическим подспорьем, нежели социалистические и национально-освободительные идеологии недавнего прошлого, которые привлекли только ограниченные слои населения арабских стран и таким образом оказались нежизнеспособными.