Солнечный змей (СИ)

- Тухлая Заводь, мрря-а? – огромный кот, прочихавшись, недобро щурился на поблескивающую воду. Озёрца среди извивов насыпи казались совсем не глубокими – по колено, а то и по щиколотку, но Фрисс посмотрел на их чёрную воду со странными зелёными проблесками и серой мутью, плавающей поверх… нет, скорее он ещё раз нырнул бы в мёртвое озеро Игкой!

Двухвостка захрипела и попятилась к тенистым папоротникам, но запуталась лапой в локке и с испуганным рёвом понеслась вперёд. Выдранный из земли локк волочился за ней.

- Тухлая Заводь… Стало быть, Кэйшес отсюда родом? – хмыкнул Фрисс, со спины Двухвостки разглядывая топь и местами просевшие насыпи. – Ясно тогда, почему он такой…

- Та-а, си-меннэль, – покачал головой Нецис, вычерчивая в воздухе странные знаки. – Кэйшесу не понравились бы твои слова. Он жизнь отдал, чтобы защитить этот город – и отдал бы ещё одну, чтобы заводь перестала быть тухлой. Было время, когда это озеро называли Зеркальным…

Речник огляделся по сторонам и недоверчиво хмыкнул. Он не чувствовал под собой воды – вся эта жижа, чёрная и зеленоватая, была одним огромным мертвяком, разложившимся до неузнаваемости и с водой схожим по чистой случайности. Теперь он понимал, почему Флона даже нюхать не хочет местные травы.

- Илкор ан Сарк… – пробормотал Некромант, пристально глядя на серую муть – она колыхалась над водой и казалась огромным роем мошкары. – Тут весьма населённое место, Фрисс. Держи кольцо под рукой. Если что-то влезет в твоё тело, то не задержится – серебро не позволит, но попортить внутренности успеет.

- Хищный туман? – поморщился Речник. – Алсаг, можешь поджарить вон то облачко?

- Аххса! – Нецис перехватил хвост Хинкассы, сложив обратно развернувшиеся перепонки. – Фрисс, если всё это взорвётся, нас некому будет откапывать.

- Мрря! – Алсаг отнял свой хвост у Некроманта, облизал перепонки и улёгся обратно, тревожно поводя ушами. – Не нрравится мне это озерро…

- Нам немного повезло с этой засухой, – как ни в чём не бывало продолжал Нецис, глядя вокруг с холодным любопытством. – Когда дожди наберут силу, вода встанет вровень с дамбами. Видишь вон те промоины на склоне? Надо сказать о них в Улгуше – если норси не залатают их до половодья, этот участок вовсе рухнет, и подмывать начнёт уже внешнюю дамбу. Не хочу сказать дурного – видно, что Ламбоза под присмотром – но всё же предупредить надо…

В этих заводях никто не решался «доить» пузырник – Фрисс не видел на распухших от сока стеблях ни одного лотка – никто и не срезал побеги, и огромные рокочущие «бочки» теснились на каждом склоне. Двухвостка задела краем панциря одну из них, и растение извергло поток масла, вмиг залив им всех путников. Алсаг взвыл – жижа эта пахла так же скверно, как вода под корнями пузырника.

- Та-а! А вот это плохо, – нахмурился Нецис, стряхивая с лица капли масла. Глядел он при этом на замшелый склон. Поверх мха блестела длинная и широкая полоса белой слизи.

Пузырник отступил к воде, оставив гребень насыпи жёсткому рыжему мху с пучками узких «листьев» на макушках голых побегов. Флона остановилась и недоверчиво понюхала мох. Фрисс положил перед ней охапку рубленых листьев.

- Ждите нас тут, – попросил Нецис, развязывая тюки с припасами. – Флоне опасно идти дальше, а оставлять её одну нельзя. Создай им побольше воды, Фрисс.

- Мрря?! Фррисс, ты опять уходишь один? – навострил уши Алсаг. – Тебя опять поджаррят или обгррызут?

- Ладно тебе, – Речник взъерошил мех на его загривке. – Там будет Нецис. Отвратная местность, но ведь и ищем мы не полевой цветочек…

Вдали, за извивами Ламбозы, уже проступали очертания чёрных стен, многогранных башен и далёких оплывших холмов, укрытых волнами тёмно-зелёного мха. Во мху ярко блестели непонятные белые полосы – частая сеть со сбившейся ячеёй, узор без цели и смысла…

Двухвостку отпустили вовремя – чем ближе подходили к тёмным стенам, тем больше промоин, обвалившихся плит и просевших насыпей попадалось навстречу. Кое-где Фриссу даже жутко было идти – камень покачивался под ногами, а прочная дамба, укреплённая гранитом и базальтом, превращалась в цепь пружинистых грязевых кочек. Вода снизу прибывала, и белесый водяной мох уже не закрывал тёмные заводи. Речник смотрел на озерца и видел странное зеленоватое мерцание на дне и клубящиеся облака невесомой взвеси чуть выше воды, тянущие тонкие нити-щупальца к высокой насыпи. В тёмном мокром мху, устилающем откосы, копошилось что-то скользкое и пузырящееся, и всё чаще попадались широкие полосы – слизистые следы какой-то гигантской улитки. Когда следы проступили и на гребне насыпи, Нецис остановился и преградил Речнику путь.

- Аххса! Слизней тут немеряно, – покачал он головой. – Вот к таким полосам, Фрисс, нельзя прикасаться голой рукой… вообще к ним лучше никак не прикасаться. Тот яд, которым нас с тобой обездвижили, делают из такой вот слизи. Я обмотаю ноги листьями, а ты… пожалуй, Фрисс, тебе пора надеть сарматскую броню. Она очень хороша для таких мест.