Соло

— Да я бы договорилась, но со мной ехал петух один из серии сам себе юрист, он все испортил. Предоставьте ему сертификат на прибор, блять, калибровку ему. И мне вместо штрафа сразу предписание на растонер выписали. Дебил безнадежный… Зачем скандалить, если знаешь, что нарушаешь, тут договариваться надо, а не рогами упираться… чтобы еще раз я на сайте знакомств с кем-то общаться начала и тем более встретилась… — печально вздохнула я, наблюдая в зеркало заднего вида, как из машины экипажа выходит сотрудник, направляется ко мне, и безапелляционным тоном потребовала у Кати, — сиськи вывали.

— Да я бы с радостью, но… — чрезвычайно увлеченная происходящим Абрамова с бесконечным расстройством посмотрела на свой топ, полностью обнажающий ее руки и мягко обхватывающий горло, при этом наглухо закрывающий ее грудь. И с живым участием, не успев обдумать, что несет служитель органов правопорядка, спросила у меня, — че, может с живота задрать?

Собственно, ответ, почему я который год безумно, бесконечно, неустанно и верно люблю этого иногда весело едущего крышей человека.

Подавляя смех, помотала головой, опуская стекло и с невинными глазами и улыбкой воззрилась на подошедшего мужика в форме, начавшего это занудство с здрасьте-сержант-такой-то-предъявите-документы.

Предъявила, с собачей преданностью глядя на сержанта, без особого интереса повертевшего документы в пальцах и, убрав их себе в нагрудный карман, заметившего очевидное-невероятное:

— Тонировочка, Екатерина Андреевна.

— Спереди везде американка тридцать пять процентов, изнутри машины и не скажешь что есть. — Очаровательно улыбнулась я глядя в усмехнувшиеся глаза представителя дорожного правопорядка и, спрятав меж пальцев свернутую купюру, коснулась ручки двери. — Можно я выйду?

Он отошел предсказуемо к задней части автомобиля, наблюдая за мной, со всем возможным изяществом выпорхнувшей из салона и робко приблизившейся к нему с извинением улыбаясь и воркуя:

— Так устала от взглядов, да и машина красивее с тонировкой.

— Муж от взглядов оберегает? — Кивнул он, сделав понимающий вид и не спеша ни за прибором для замера, ни в машину для моего пробива на предмет непогашенных штрафов, невыполненных предписаний, а значит и возможности упечь в кутузку на несколько суток.

— Если бы. — Вздохнула я. Вздохнула глубоко, чтобы грудь за зря тут не блистала. — Холостая, как пуля.

— Красотой людей радовать надо, а вы внимания избегаете, так мужа и не найдете, Катерин. — Пожурил одобрительно улыбнувшийся ДПСник, не подозревающий что мне нахрен муж не сдался, как и он сам, собственно, мне важны только мои документы в его кармане и сохранение тонировки на стеклах. Кивком указав на мою машину, произнес, — все же нарушение. Замерять придется… — если пришлось бы, то у него в руках уже прибор находился. Нашел, кому втирать, коррупционер бессовестный! Слава богу, что коррупционер, кстати. Да и то что бессовестный тоже хорошо.

— Может быть, есть альтернативные методы разрешения вопроса?.. — состроив брови домиком, с прошением и толикой искушения в улыбке, поинтересовалась я.

Разумеется, альтернатива была. Ушла из моих пальцев в его ладонь та самая альтернатива, когда он возвращал мои документы. Правда, предварительно пришлось поделиться и номером моего телефона, но ладно, не велика потеря.

— Алексей. — Представился сержант, набрав мой номер, пустив дозвон и кивнув, когда из салона полилась мелодия моего телефона.

— Одно из моих любимых имен. — Подобострастно соврала я, сжав свои документы.

Сев в машину, кратко пересказала Абрамовой историю моего нового романтического знакомства. Катя, глядя как отдаляется экипаж, с сомнением посмотрев на меня, неторопливо выезжающую на дорогу, спросила:

— И ты действительно с ним встретишься?

— Мужик, взявший с меня деньги, лишен права на счастье, — вынесла приговор я, поднимая тонированные стекла.

До лицея добрались без происшествий, в него вошли тоже. Здесь училась и Ленка и я, теперь Макс. Особой ностальгии знакомые коридоры не вызывали. Я не могла отнести себя к тому числу людей, которые думают, мол, вот бы вернуться в школьные/студенческие годы. Никаких ассоциированных с этим драм и трагедий у меня не было, просто прошлое в прошлом, было и ладно, и такая позиция относилась не только к беззаботным школьным/студенческим годам.