Сон и Пепел

И уже больше года глава Северного ордена регулярно посещал Дельтрас, чтобы повлиять на монарха и не позволить ему наделать глупостей.

Второй наследник же, младший сын, пропал. Мальчишке было всего девять лет. Ходили слухи о том, что его спрятали. В этих слухах имелся смысл, ведь останься принц во дворце, и на сохранность его жизни не поставили бы и медяка.

– Что это у тебя на мече? – внезапно спросила Розали, склоняясь ближе.

Она нахмурилась, разглядывая едва заметную нить.

– Волос? – с недоверием произнесла она.

– Это талисман.

– Это волос.

– Ну, это не мешает ему быть и тем и другим, – пожал плечами Моран.

Розали одарила его странным взглядом.

– Чей он?

– Сары Сорель, – без стеснения признался он. – Ты слышала про удачу в бою?

Ликорис, помедлив, кивнула.

– И ты всерьез повязал волос светлой? Да это же все байки! И что, она так просто позволила взять у себя волос, или ты бегал за ней с ножницами? – Розали глядела на него как на сумасшедшего и в то же время улыбалась. Поступки, на которые не решались другие, Моран совершал, совершенно не смущаясь.

И эта смелость была в своем роде похвальна.

– Почти, – встрял Рафаиль.

– Сара Сорель, говоришь… – распрямляясь, задумчиво протянула Розали. – Приемная дочь их главы и сестра Пшеницы.

– Пшеницы? – развеселившись, переспросил Люций.

– Ну, мы так называем Фредерика Сорель среди своих. Волосы как колосья, – пояснила теневая дэва. – Я кое-что слышала о ней. Случайно. Просто кое-кто из моего ордена был в том месте тогда… Я плохо помню подробности, еще ребенком была.

– И что же ты слышала? – Взгляд Морана впился в Розали.

– А я смотрю, тебе и правда интересно… Я расскажу, а ты возьмешь свой меч и выйдешь со мной на площадку, – не упустила своей выгоды девушка, протягивая руку. – Договорились?

Люций с сомнением глянул на ее ладонь, брови парня приподнялись.

– Хорошо, – хмыкнул див, пожимая ее руку. – Но только если это действительно окажется чем-то, чего я раньше не знал.

– Это я тебе обещаю. После удочерения семья Сорель постаралась все скрыть.

– А почему?

Девушка пожала плечами.

– Кто их знает. Скорее всего, желали избежать слухов и домыслов.

Люций на миг задумался.

– Ну, тогда, наверное, и нам лучше хранить это в секрете? Разумеется, только после того, как ты мне все расскажешь.

Розали покачала головой.

– Ну ты и интриган, – упрекнула она его. – Хорошо, я поняла. Никому больше не расскажу.

– А вам не кажется неправильным лезть в чужое прошлое? – поинтересовался Рафаиль, наблюдая за странной сделкой.

Моран оглянулся на друга. Безусловно, в его словах была истина, но то, что испытал на собственной шкуре Люций, отдирая руку Сорель от магического кристалла, не позволяло относиться с уважением к секретам светлой.

– Рано или поздно я узнаю. Так к чему ждать? – беспечно произнес див. – Давай, Розали.

– Ну хорошо. Тогда слушай, – голос Ликорис стал тихим настолько, что никто даже случайно не смог бы их подслушать. – Сорель вырастил человек.

– Человек? – переспросил Люций удивленно.

Это было из ряда вон выходящее явление. У даэвов существовало негласное правило брать на воспитание осиротевших детей своего народа, и уж точно никто никогда не отдавал их людям. Ведь никто из них не сможет должным образом воспитать такое дитя.

Свою силу даэвы взращивали с детства, тренировками и медитациями, и поэтому их тела крепли. Самый умелый воин короля никогда не сравнится даже с учеником Академии Снов, ему сложно будет уследить за движениями даэва, не говоря уже о том, чтобы отразить атаку.

– Да. Торговец без семьи. Он нашел ее младенцем в лесу, спас и растил как свою дочку. По крайней мере, так сказали люди в их деревне. Хотя еще кое-кто из них болтал, что много лет назад с этим торговцем жила не знакомая никому женщина, которая вскоре исчезла. Не знаю, правда ли это. Но последний вариант событий светлым не понравился еще больше. Ведь тогда само собой возникало предположение, что кто-то из их народа связался с человеком. А вы сами знаете, как светлые относятся к смешению крови. А если быть честными, то это никому не по душе. Вдруг дитя родится человеком? Что тогда делать? Ладно они слабы, но еще и живут меньше, а пережить собственного ребенка – так себе удовольствие, – Ликорис покачала головой.

– Да уж, – выдал Рафаиль. Как бы он ни хотел соблюсти приличия, но любопытство пересилило. Впрочем, Руньян был не из болтливых, особенно в подобных случаях. Жизнь длинна, еще не знаешь, что с тобой приключится в будущем, искренне считал див.

Розали выразительно подняла брови. Как бы велико ни было ее презрение к светлым, но даже Ликорис, похоже, относилась к Саре иначе. Видимо, всему виною оказалась история, которую она рассказывала.

Люций же стоял нахмурившись. На его лице не осталось и намека на прежнюю улыбку.