Сонька Золотая Ручка - королева воров

В голове Догмарова сверкнула пронзительная догадка. Он бросился к своему чемодану. Вещи были перевернуты. Папка с бумагами на месте. Сверток с деньгами исчез. 43 тысячи рублей! «Черт!» — застонал Догмаров и повалился на диван.

«Дама? Графиня? Не было никакой графини! — говорил ошарашенный проводник. — На Раздельной с поезда сошла какая-то дамочка с саквояжем. Из вагона третьего класса. В час ночи… Из моего вагона не выходил никто». В доказательство своей правдивости проводник размашисто перекрестился.

Уже в Киеве, где Догмаров дожидался денег из Одессы, сняв в долг номер в третьесортной гостинице, он рассказал все детали происшествия следователю. «Все понятно, — с видом знатока заключил полицейский чин. — Вас накормили снотворным. Благодарите Бога, что не отравили». «Но как же так! — недоумевал банкир. — Графиня! Из Италии!» «Из Италии? — нехорошо засмеялся следователь. — Эта Италия располагается у вас на Молдаванке. И графинь таких у меня в месяц проходит полтора десятка. Одна другой краше… Осторожней надо быть, ваше превосходительство. Особенно при деньгах».

Из рапорта, высланного со станции Раздельная, стало ясно, что с поезда в этом украинском местечке действительно сошла женщина. Только не блондинка, а брюнетка. По виду не из богатых. Одета, как сельская учительница — в клетчатый старомодный жакет и мятую полосатую юбку. В руках у нее был саквояж, но не светлого, а темного цвета. Женщина наняла извозчика. И уехала по направлению к Бессарабии. Выяснить конечную точку маршрута не представляется возможным, так как по пути женщина сменила извозчика…

Прошло три дня. Деньги из Одессы все не приходили. Хозяин гостиницы начал волноваться. И Догмаров полез за кошельком, чтобы использовать неприкосновенный запас — тысячерублевую ассигнацию, которая каким-то образом ускользнула от внимания поездной воровки.

Расплатиться он так и не смог — тысячерублевая ассигнация оказалась фальшивой. Узнав об этом, следователь только простонал: «Сонька… Ее почерк».

Так прошла одна из классических комбинаций Золотой Ручки, вошедшая в историю криминальной России как «ограбление банкира Догмарова». Это была сольная партия, к исполнению которой Сонька не привлекла ни одного соучастника.

ОГРАБЛЕНИЕ ХЛЕБНИКОВА

Лето 1885 года. Август. Москва. Петровка. Ювелирный магазин Хлебникова.

Около двух часов пополудни, когда солнце поднялось в самый зенит и в городе стояла неимоверная жара, в ювелирный магазин на Петровке вошла импозантная дама. Ее сопровождал седовласый старичок и гувернантка с грудной девочкой на руках.

«Баронесса Софья Буксгевден, — представилась дама выбежавшему навстречу посетителям управляющему. — Папеньку усадите, будьте добры… Папа, папа», — проговорила баронесса, на французский манер налегая на второе «а» в этом коротеньком слове. Старичок не откликался. Он закатывал глаза и, пошатываясь, хватался за сердце.

Управляющий тут же усадил старика на диван и приказал принести воды. Затем он долго обмахивал отца баронессы газетой. «Пардон, — деликатно произнес управляющий. — Барон…» Потом обернулся к баронессе и спросил: «Барон?»

«Ах нет, — устало сказала баронесса, опускаясь рядом со старичком на диван. — Это мой муж барон, Алексис Буксгевден. Слыхали? А папа — не барон». «Да, да, слыхал!» — торопливо ответил управляющий. «И не пытайтесь с ним поговорить. Он утратил дар речи три года назад — после удара. Слава Богу, хотя бы может ходить… А такой был генерал. Герой Отечества».

Управляющий ювелирным магазином похолодел. «Надо бы позвать хозяина, — подумал он. — Но как тут пошлешь мальчишку? Перед баронессой неудобно».

«Чем могу служить-с?» — спросил он, сгибаясь в почтительном полупоклоне. «Вы мне, дорогой, — сказала баронесса, — подберите хороших украшений. Ну, не знаю… Гарнитур из кольца, ожерелья и браслета. Можно диадему — если будет сочетаться. Мне нужен дорогой подарок». «Разрешите поинтересоваться, кому?» «Себе.

А что, я не могу выбрать подарок самой себе?» — в голосе баронессы угадывались нотки раздражения. И управляющий поспешил сгладить свою мнимую неловкость: «Нет, что вы! Можете! Конечно, можете. Даже должны… В смысле — имеете все основания». И так далее». Он снова скис.

Баронесса мягко улыбнулась. «Мой муж так занят. Государственная служба, воинские сборы. А у нас родилась дочка. И он очень просил меня выбрать что-нибудь из украшений — к крещению малышки».

Управляющий расплылся в учтивой улыбке. «Как, прошу прощения, назвали-с?» «Пока никак, — ответила баронесса. — Говорю же — еще не крестили».

«Ах ты, Боже мой! — мысленно переполошился управляющий. — Снова дал маху. Лучше бы уж мне помолчать».