Сотник

— Я, кто ж ещё… Видишь, сил нет, а сюда пришлось тащиться, — хмуро буркнул староста. — Десятники тоже все тут. Здоров ты гостевать, заждались уж… Ты за железо-то не хватайся, выслушай сначала, а потом сам решишь судьбу своего родича, как то сотнику пристало. По обычаю… — он покосился на Мишку с Немым. — Удачно ты Михайлу с Андреем прихватил, а то пока за ними пошлёшь… Михайле свое слово сказать придётся, вдобавок к Егорову. Давайте, в дом заходите, мне стоять тяжело. И этого сюда волоките, — кивнул он на Никифора.

"Ну, сэр, соображайте побыстрее! Герр бургомистр сюда чуть живой тащился не шутки шутить, да и десятники в лес не за фитонцидами выбрались. Угробят бароны дядюшку — им-то все равно, а мне он ещё пригодится…

Похоже, эта "встреча на Эльбе" оказалась сюрпризом только для вас с Никешей: лорд Корней за меч без энтузиазма хватался, да и Андрюха своим кнутом давно бы хребет кому-нибудь перешиб, однако ж не спешил…"

— …К тебе и Михайле у сотни вопросов нет…

Аристарх полулежал на лавке у стены и смотрел на хмурого Корнея, сидящего за столом в окружении серьезных до мрачности десятников — только у Фомы во взгляде в первый момент мелькнуло что-то, похожее на злорадство, но он опустил глаза и больше не поднимал их от стиснутых на столе собственных кулаков.

Мишка с Андреем устроились рядом, а Никифора, заломив ему руки и изгваздав в кровище дорогой полушубок, Молчун с Чумой держали возле дверей. Купец попытался было рыпнуться, когда они принимали его у Арсения, но засапожник Молчуна, скользнув под бороду, оказался убедительным аргументом: Никифор замолчал и только пучил глаза и ловил ртом воздух. Кровь из носа продолжала сочиться по бороде и усам.

— Ты княжью волю не можешь не исполнять. И сотня свой долг понимает, потому и пойдет умирать — не впервой. Но по княжьему слову. А своей кровью набивать мошну твоему родичу сотне не с руки. Он же нас всех под убой подставил! — Аристарх коротко глянул на Никешу, потом сочувственно — на Корнея. — И тебя с Михайлой тоже на убой… Егор слышал его разговор с князем.

— И чего он наболтал?!

— Да ты что, Корней? — взвыл купец, дернувшись было, но тут же от пинка по ребрам едва не уткнулся головой в пол. — Да разве ж я… — прохрипел он.

Корней придавил Никешу тяжелым взглядом, потом хмуро глянул на Егора.

— Говори…

— Все так, сотник, — кивнул Егор, рассматривая корчившегося у дверей Никифора. — С твоим родичем князь Всеволод давно ладит. А как узнал, что Михайла приходится ему племянником, повел разговор, чтобы перебраться на Никифоровы ладьи и уже с ним идти в Туров, а самого Михайлу с отроками отослать в Ратное. Ну, и сотню где-нибудь перехватить и с тобой договориться. Никифор и сам бы рад, да жалился, что племянник строптив и его не слушает, а силой его, паршивца этакого, никак не принудишь. Зато предложил Всеволоду выход, как можно сотню на пороги послать, нашими руками тамошнюю затычку выбить и посчитаться с находниками за семью.

И не только сотню, но и Младшую стражу. Мол, если за спасение княгини пообещать выдать за Михайлу боярышню, да в приданое ей посулить земли по ту сторону порогов, чтоб сам их захватил и там укрепился, то Корней за такой сладкий кус для внука всю сотню поднимет и поведет хоть к черту на рога. А боярышню сейчас можно только сговорить, все равно возраст ещё ни у нее, ни у Михайлы не подошёл. И вообще, ей с ним на пороги не идти.

"То, что дядюшка хотел сотню использовать, это понятно. И ведь не подонок анкл Ник, просто мозги у него так повернуты — по-купечески. И с князем как купец торговался. Но для господ баронов это не оправдание. Они своим и за меньшее головы рубили. А тут чужак…"

— Что же ты наделал, Никеша? — Корней тяжело поднялся, подошел и встал напротив Никифора, разглядывая его, будто впервые увидел. — Говорил я с Федором, он мне много чего нарассказывал… И про тебя тоже. Значит, мало тебе прибытка от моей семьи — решил сотней расторговаться? Мне же теперь за тебя ответ держать… — и отвернувшись от Никифора, поинтересовался у Егора. — У вас все готово?

— У-уммм… — откликнулся Заика и вышел вперед, поигрывая коротким широким ножом и с деловитым спокойствием разглядывая подопечного.

— Тогда тащите его из избы — нечего тут порог поганить! — распорядился Корней.

Непроизвольно глянув в сторону Заики и оценив приготовления, Никифор, который ещё как-то держался, окончательно сорвался с нарезки: