Советская гениза. Новые архивные разыскания по истории евреев в СССР. Том 1

В отчете израильскому МИДу Авидар подробно перечислил свои контакты с местными евреями, владевшими ивритом. Представленный им список включал выпускницу одесского семинара для воспитателей детских садов[857], бывшего члена сионистской организации «Гехалуц» в Литве

[858], бывшего бундовца, являвшегося когда-то активистом Общества дружбы с СССР во Франции, сына шойхета, который заведовал теперь колхозными теплицами, и некоторых других биробиджанцев. За два дня пребывания в ЕАО Авидар встретился и с Гельфманом, причем целых три раза. Вот как израильский посол описал эти встречи:

…ко мне обратился на иврите с сефардским произношением высокий старик. Он взволнованно представился как Иегуда Гельфман и сказал, что караулит нас с самого утра и что ему нужно поговорить со мной.

Земляк Давида Закая, он справился о его делах и семье, о 3. Анохи и о других[859]. Он попросил что-то почитать на иврите, и я дал ему газету «Давар», которая была у меня в кармане

[860]. Он ее быстро свернул и засунул в карман. Рассказал, как в тяжелые времена ему пришлось сжечь все свои книги на иврите и на идише. Семь мешков кинул в огонь и лишь одну книгу оставил себе, решив отдать за нее свободу и, может, даже жизнь: стихи Бялика. Рассказал, что в городе есть небольшой гебраистский кружок, хранящий верность Сиону. Однако большинство здесь вовсе не интересуются Израилем. Он попросил встретиться еще раз, и я пригласил его к нам в гостиницу во второй половине дня. <…>

…Мы поехали в библиотеку им. Шолом-Алейхема. <…> В библиотеке около 14 тысяч книг на идише, в основном переводы из русской литературы. Директрисе неизвестно, сколько из этих 14 тысяч – оригинальные произведения. Мы нашли сочинения Шолом-Алейхема и что-то из Менделе Мойхер-Сфорима, причем варшавского издания. Около 300 абонентов берут книги на идише. Мы собирались перейти в следующий зал, но тут появился Гельфман и сказал: «Не стоит, вы там все равно ничего не найдете. Здесь не осталось книг на идише, имеющих хоть какую-то ценность». После полудня Гельфман мне рассказал, что получил выговор от директрисы за свое замечание и вмешательство не в свои дела. <…>

В половине пятого в нашем гостиничном номере появилась Хемда, о которой я писал раньше, а спустя час к ней присоединился и Гельфман. Они с жадностью внимали нашим рассказам об Израиле. Оба – люди образованные… <…> Они вырвали из наших рук несколько остававшихся у нас газет на иврите. Гельфману я отдал карманный Танах, который получил в ЦАХАЛе и который всегда сопровождает меня в пути. Я просто не смог устоять перед его просьбами[861].

Отчет Авидара о посещении гостиничного номера биробиджанскими «гебраистами» дополняют более эмоциональные записи в дневнике его жены Емимы Черновиц: