Советская поэзия. Том первый

Распахнитесь, орлиные крылья,Бей, набат, и гремите, грома, —Оборвалися цепи насилья,И разрушена жизни тюрьма!Широки черноморские степи,Буйна Волга, Урал златоруд, —Сгинь, кровавая плаха и цепи,Каземат и неправедный суд!За Землю, за Волю, за Хлеб трудовойИдем мы на битву с врагами, —Довольно им властвовать нами!На бой, на бой!Пролетела над Русью жар-птица,Ярый гнев зажигая в груди…Богородица наша Землица, —Вольный хлеб мужику уроди!Сбылись думы и давние слухи, —Пробудился народ-Святогор;

Будет мед на домашней краюхе,И на скатерти ярок узор.За Землю, за Волю, за Хлеб трудовойИдем мы на битву с врагами, —Довольно им властвовать нами!На бой, на бой!Хлеб да соль, Костромич и Волынец,Олончанин, Москвич, Сибиряк!Наша Волюшка — божий гостинец —Человечеству светлый маяк!От Байкала до теплого КрымаРасплеснется ржаной океан…Ослепительней риз серафимаЗаревой Святогоров кафтан.За Землю, за Волю, за Хлеб трудовойИдем мы на битву с врагами, —Довольно им властвовать нами!На бой, ка бой!Ставьте ж свечи мужицкому Спасу!

Знанье — брат и Наука — сестра,Лик пшеничный, с брадой солнцевласой —Воплощенье любви и добра!Оку Спасову сумрак несносен,Ненавистен телец золотой;Китеж-град, ладан Саровских сосен —Вот наш рай вожделенный, родной.За Землю, за Волю, за Хлеб трудовойИдем мы на битву с врагами, —Довольно им властвовать нами!На бой, на бой!Верьте ж, братья, за черным ненастьемБлещет солнце — господне окно;Чашу с кровью — всемирным причастьемНам испить до конца суждено.За Землю, за Волю, за Хлеб трудовойИдем мы на битву с врагами, —Довольно им властвовать нами!

На бой, на бой!

_‹1918›

* * *

Я потомок лапландского князя,Калевалов волхвующий внук,Утолю без настоек и мазиЗуд томлений и пролежни скук.Клуб земной — с солодягой корчагуСторожит Саваофов ухват,Но, покорствуя хвойному магу,Недвижим златорогий закат.И скуластое солнце лопарье,Как олений, послушный телок,Тянет желтой морошковой гарьюОт колдующих тундровых строк.Стих — дымок над берестовым чумом,Где уплыла окунья уха,

Кто прочтет, станет гагачьим кумомИ провидцем полночного мха.Льдяный Врубель, горючий ГригорьевРазгадали сонник ягелей;Их тоска — кашалоты в поморьи —Стала грузом моих кораблей.Не с того ль тянет ворванью книгаИ смолой запятых табуны?Вашингтон, черепичная РигаНе вместят кашалотной волны.Уплывем же, собратья, к Поволжью,В папирусно-тигриный Памир!Калевала сродни желтокожью,В чьем венце ледовитый сапфир.В русском коробе, в эллинской вазе,Брезжат сполохи, полюсный щит,И сапфир самоедского князяНа халдейском тюрбане горит.