Современные классики теории справедливой войны: М. Уолцер, Н. Фоушин, Б. Оренд, Дж. Макмахан

Стоит также обратить внимание и на учение о войне Иммануила Канта, во-первых, поскольку его зачастую причисляют к ряду сторонников теории справедливой войны[205], что, в свою очередь, становится предметом критики со стороны тех, кто видит в кёнигсбергском мыслителе последовательного пацифиста

[206], и во-вторых, именно к Канту как наиболее важному для себя классическому источнику обращается Брайан Оренд[207]

, которому посвящена пятая глава настоящей работы. Кант пишет свой знаменитый трактат «К вечному миру» в 1795 г., когда во Франции уже несколько лет идёт кровавая революция, а Европа окутана огнём войн, спровоцированных этой революцией. Опровергая воззрения аббата Шарля Сен-Пьера, автора ещё одного знаменитого трактата о вечном мире[208], Кант утверждает, что в настоящее время не существует подлинного сообщества, объединяющего европейские государства, и «способ, каким государства добиваются своих прав, не является судебным процессом, а лишь войной»

[209]. В своей оценке враждебного состояния, в котором находятся государства, Кант наследует Ваттелю, – его нельзя определить как несправедливое, поскольку каждое государство выступает судьёй для себя самого, соответственно решение о справедливости объявления войны – вопрос личной оценки государём своих действий. Однако Кант надеется, что со временем войны могли бы исчезнуть совершенно. Во всяком случае, идею мира без войн он предлагает в качестве морального идеала, имеющего самое непосредственное практическое значение.

Стремление к жизни без войны и насилия присуще, по мнению Канта, каждому разумному человеку. В политическом отношении состояние вечного мира оказывается высшим благом[210]

. Однако в силу природной склонности ко злу и подавления автономии воли люди теряют из виду эту идею, вследствие чего склоняются к использованию насилия. Таким же образом взаимодействуют между собой и государства, в результате чего «народы в качестве государств можно рассматривать как отдельных людей, которые в своем естественном состоянии (т. е. вне зависимости от внешних законов) уже своим совместным существованием нарушают право друг друга»[211]. Здесь Кант явным образом воспроизводит известную характеристику, данную международным отношениям Гоббсом:

«короли и лица, облеченные верховной властью, вследствие своей независимости всегда находятся в состоянии непрерывной зависти и в состоянии и положении гладиаторов, направляющих оружие друг на друга и зорко следящих друг за другом. Они имеют форты, гарнизоны и пушки на границах своих королевств и постоянных шпионов у своих соседей, что является состоянием войны»[212].

И всё же Кант не соглашается с Гоббсом абсолютным образом. Он не останавливается на выводе о вечности естественного состояния, в котором пребывают государства. Естественному состоянию противостоит правовое состояние, в котором не сила, а закон становится мерилом справедливости. Это правовое состояние мира «должно быть установлено»[213], т. е. оно не недостижимо и обретается путём постепенного реформирования внутри- и внешнеполитических отношений. Содействие философа и интеллектуала всеобщей пацификации должно состоять в предложении программы мер, которые определили бы направление и содержание этих реформ. Собственно, в трактате о вечном мире Кант как раз и предлагает такой проект.