Спецотдел «Бесогон»

При свете стала видна старая, изодранная в клочья шкура волка. На ней, сжавшись в комок, лежал модой парень. Его тело было сплошь покрыто страшными кровоподтеками и ранами, на которых были наложены собранные пучками травы. Рядом с ложем страдальца стояла выдолбленная из дерева миска с питьем и сделанный из древесной коры ковш. Парень еле слышно стонал. Время от времени стоны прерывались страшными приступами лающего кашля. Худое израненное тело несчастного сводило страшными судорогами, от одного созерцания которых делалось дурно.

– Кто это, старик? – я указал на лежащего на шкуре человека.

– Мой сын, – был ответ.

– Кто его ранил?

Старик молчал. Опустив почти лишенные ресниц веки, он, казалось, уснул. Уголки тонких губ опустились вниз, а сморщенные, словно печеные яблоки, щеки слегка подергивались, когда старик тяжело выдыхал воздух.

Я наклонился над парнем и откинул с его горячего, покрытого крупными каплями пота лба мокрую прядь волос. Лицо раненого было мне незнакомо. Тот, с кем дрался я, был крепче и много старше. Этот же выглядел совсем юнцом, лет семнадцати, не больше.

– Выйдите, дайте ему умереть, он уже не жилец, – не открывая глаз, проронил вдруг старик.

Не сговариваясь, мы с Нечаевым двинулись к выходу. Костер воле пещеры почти потух, и мне стоило немалых трудов раздуть угасающие угли. Усевшись возле огня, мы ждали появления старика и девочки, но к нам никто не выходил. Прошло полчаса. Мы все еще слышали страшные, надсадные хрипы умиравшего, теперь они стали еще громче.

– Проверь, как там дела, – приказал я Семену.

– Слушаюсь, – Нечаев пошел к пещере, но, едва войдя внутрь, бросился обратно, – там никого нет!

– Не может быть! – я кинулся в пещеру и остановился, пораженный увиденным внутри.

На старой затертой до дыр шкуре лежал белый волк. Шкура его была в крови, пасть широко открыта, а длинный язык вывалился наружу.

– Откуда взялась здесь эта тварь? – Нечаев брезгливо ткнул в морду хищника носком сапога.

– Не глупи, Семен! Забыл, где служишь? Это тот парень, что стонал здесь менее получаса назад. Теперь он мертв и вернулся в свое естественное состояние. Старик и девчонка сбежали, обведя нас вокруг пальца. Держу пари, где-то здесь имеется подкоп, или потайной лаз.

– Оборотни? – Семен опустился рядом с телом зверя и внимательно осмотрел черные, вылезшие из орбит глаза волка.

– Они самые, – кивнул я.

Я принялся внимательно осматривать стены пещеры. По всему периметру они были завалены полусгнившими шкурами, наброшенными вперемешку с увядшей травой. Задыхаясь от омерзения и, зажимая нос от страшного удушливого запаха псины, я принялся отбрасывать шкуры в сторону. Семен стал помогать мне. В одном месте обнаружился узкий черный ход, уходящий куда-то вниз. Земля, наваленная рядом с неровным лазом, была свежей. Вероятно, тут старик выбирал осыпавшуюся в узкий проход землю.

– Вот он, их путь отступления, у них тут потайной лаз! – бросил я, – человеку не пройти, а волк прошмыгнет запросто.

– Где же их теперь искать? – хмуро поинтересовался Семен.

– Не знаю…

Я устало присел на корточки и привалился спиной к холодной влажной стене пещеры. Мои ноги дрожали, а тело болело так, будто его долго ломали на самой страшной дыбе. Веки отяжелели, а дыхание стало прерывистым и свистящим, словно легкие уменьшились в размерах и престали справляться со своими обязанностями.

– Семен, – окликнул я товарища, – не понимаю, что со мной творится. Кажется, у меня жар, испанка! Наверное, я простыл…

– С тобой что-то неладное. Откуда у тебя этот странный шрам на шее? – Семен с тревогой смотрел на меня.

– Шрам? – я провел рукой по заросшей щетиной коже, – не знаю. Кажется, меня укусила одна из этих тварей.

Я отвернулся к стене. Мое тело ходило ходуном от страшных судорог. Озноб! Озноб, мне стало очень холодно!

– Семен, – пробормотал я, едва ворочая языком, – уйди отсюда, товарищ Нечаев. Мне плохо, Сеня, не смотри на меня сейчас.

– Ты в своем уме? – Нечаев взглянул на меня, как на сумасшедшего, – я не стану бросать тебя тут одного.

– Уйди отсюда! – прорычал я, теряя терпение, – прошу, послушайся.

– Ладно, ладно. Как скажешь. Можно, я возьму с собой ружье? – Нечаев попятился к выходу.

– Не тронь карабин, – я потянул оружие к себе, – я отлежусь немного и найду тебя сам. Будь неподалеку.

– Как скажешь…

Семен кивнул головой и вышел. С минуту я лежал без движения, но вдруг выгнулся дугой и стал сучить ногами. Никогда не думал, что сам когда-нибудь стану оборотнем. Проклятая тварь сделала меня себе подобной. Ее мерзкий укус не прошел даром. Я вспомнил, как во время схватки противник пытался впиться мне в горло. Царапина оказалась роковой, слюна твари проникла в мою кровь, и теперь мне хана! Нет больше бесогона Сорокина! Вместо старлея МГБ на свет родилось новое существо, нежить, место которому среди нормальных людей просто нет! И выход из этой тупиковой ситуации только один!