Список желаний Бумера

– Ты считаешь, с ним все хорошо? – спросила Дженнифер.

Натан мельком посмотрел через плечо:

– Конечно, а почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Надеюсь только, что стейк пошел ему впрок.

– Он в порядке, Джен. Заверяю тебя. Неужели парень не может слегка передохнуть, не поставив всех на уши?

Она кивнула:

– Уверена, ты прав. Прости. Как продвигается статья?

– Что? О, прекрасно. Сама знаешь, слово цепляется за слово.

Он, казалось, размышлял о чем-то, и Дженнифер решила пока больше не затрагивать эту тему. Господь свидетель, она терпеть не могла, когда ее спрашивали, как идут дела, где-то на середине проекта.

– Здесь такие прекрасные виды, – сказала она. – Плато вдалеке кажутся очень интересными.

Натан сложил карту.

– Высокие равнины, – сказал он. – Большая часть Нью-Мексико лежит высоко и испытывает недостаток влаги.

Она кивнула:

– Я много путешествовала, когда была моделью, и думала, будто знаю свою страну. Но во время этой поездки осознала вдруг, какую малую часть ее я на самом-то деле видела. Она просто… бескрайняя.

Он посмотрел на нее:

– Можно кое о чем спросить тебя? Если не захочешь ответить, я не обижусь.

– О боже. Началось, – засмеялась она. – И что же тебя интересует?

– Почему очень красивые женщины всегда ведут себя так, будто не знают об этом?

Дженнифер покосилась на него:

– Ты обо мне?

– Вот видишь? Ты только что подтвердила мои слова. А если серьезно?

Она вздохнула и притворилась, будто обдумывает вопрос, но на самом деле попросту тянула время. Дело было в том, что Дженнифер сама очень часто спрашивала себя об этом. Почему комплимент всегда вызывает в ней протест? По ее наблюдениям, это свойственно и другим женщинам, а у нее подобная реакция превратилась в почти физический рефлекс.

– Далеко не просто быть привлекательной женщиной. – Она закатила глаза. – Я понимаю, как это звучит – «Ай, ой, ах я бедняжка», – но это действительно так. Другие женщины терпеть тебя не могут, устраивают всякие пакости из-за того, что ты не в силах изменить это. Прибавь оказываемое со всех сторон давление типа «ты не должна что-то из себя представлять, иначе лишишь каких-то там возможностей женщин, не столь красивых». Предполагается, что, если ты умудрилась выиграть в лотерею, где разыгрывалась внешность, этого вполне достаточно.

– То есть ты уже получила больше, чем тебе положено.

– Абсолютно точно. Все, что тебе разрешается, это блистать собственной красотой. Проблема заключается в том, что если ты соглашаешься с этим, то со временем остаешься у разбитого ко-рыта.

Натан подумал над ее словами:

– Да, но по крайней мере такие женщины не бывают одинокими. Не так много обладательниц прекрасной внешности проводят субботние вечера наедине с собой.

– Ты очень удивишься, – сказала она. – Но большинство мужчин, с которыми я знакома, то ли стесняются, то ли боятся пригласить меня куда-нибудь, а те, кто решается на это, просто хотят выглядеть значительными в глазах других мужчин. Да поможет тебе господь, если ты устала быть чьей-то привлекательной спутницей.

Он опять задумался:

– А ты всегда знала, что удивительно красива?

– Боже, нет, конечно. В шестнадцать лет я была самой большой уродиной на свете. Пять футов девять дюймов, при том что весила я чуть более ста фунтов. Неправильно прорезавшиеся зубы, вместо волос – крысиное гнездо. Я была такой тощей, что, если смыкала лодыжки, у меня между бедер вполне мог проскочить небольшой поросенок.

Натан скорчил рожицу:

– Я тебе не верю.

– Это правда, – сказала она. – К счастью, мы не могли себе позволить много зеркал, иначе у меня была бы чудовищно низкая самооценка.

– И что тебя спасло? Кроме отсутствия зеркал?

– Папа, – ответила она. – Он сказал мне, что я самая хорошенькая девушка в мире, и хотя я ему не очень-то поверила, я знала, что лжецом он не был.

– А как произошло превращение гадкого утенка в прекрасного лебедя? Что тому способствовало?

– Виктор Отченко – ты знаешь его как Вика Отта. Я подыскивала себе работу на лето, а он дал в местную газету объявление о том, что требуются люди, раздающие рекламные листки. Он сказал, что у меня есть потенциал.

– А что подумал об этом твой папа?

– Он не слишком задумывался над этим, потому что умер несколько месяцев спустя, и мы остались без средств к существованию. Вик убедил мать подписать контракт, согласно которому он станет моим менеджером, и начал приводить меня в порядок – в буквальном смысле слова, – готовя к карьере модели. Волосы, зубы… он исправил все, что можно было. Я до сих пор благодарна ему за многое. И это хорошо, потому что так легче было выплачивать ему алименты, когда мы развелись.

– Ничего себе!

– Сейчас он опять женился. – Дженнифер улыбнулась. – Я чуть было не послала его жене открытку со словами благодарности.

Они прибыли в Санта-Розу за десять минут до начала экскурсии. Ведя машину по городу, Дженнифер дивилась числу имевшихся в округе озер.

– Словно оазис в пустыне, – восхищалась она.