Спросите Колорадо: или Кое-­что о влиянии каратэ на развитие библиотечного дела в США

— Уже «у нас там»?

Наденька снова засмеялась.

— У нас с Вадимом. У него дом в Сан-Диего. Он, правда, в конкурирующей фирме работает, программистом, мы на конференции встретились. Он из Винницы. Так что готовься, к Новому году мы тебя выпишем. Ну пока!

— Ну давай, не пропадай.

«Да, не свезло Биллу, — подумала я. — Но, с другой стороны, он должен был понимать, на что шел, с самого начала. Не по Сеньке шапка. Он же учил в школе русский язык».

У меня сильно улучшилось настроение после разговора с Наденькой. А тут и время топать на вахту подоспело. Я поднялась на четвертый этаж, в библиотеку, выпятила грудь, подобрала зад, и чеканным шагом направилась к стойке.

— Вахту сдал! — увидев марширующую меня, салютнула Марина.

— Вахту принял! — подняла руку к воображаемой фуражке и я. Это у нас такой ритуал. Постоянные читатели о нем знают и иногда специально в полдень скапливаются у справочно-библиографического стола, чтобы не пропустить красочной церемонии. Уж не знаю, что им она напоминает? Ностальгия, видимо.

— Чего у нас веселого? — поинтересовалась я.

— Да чего у нас только нет — как всегда, обхохочешься! Вот новые книжки пропали. Шестнадцать штук сразу.

— Как… шестнадцать сразу? Так не бывает.

— У нас — все бывает. Ты же сама говоришь — у нас каждый день полнолуние. Чему же тут удивляться?

Марина — честнейшее существо, и оптимист по природе. Это ее и спасает. Она не умеет заискивать и притворяться, и поэтому начальство ее не очень любит. К его (начальства) большому сожалению, она умна и не подставляется. Когда-то она руководила целым научно-исследовательским институтом. У нее семья — муж и трое взрослых сыновей, которых она обожает. Еще у нее множество талантов, но не все из них можно применить, работая на маленькой должности в нашей библиотеке. Но Марина не теряет надежды, что когда-нибудь мы прорвемся в светлое будущее и увидим небо в алмазах. Я всячески — во всяком случае внешне — разделяю ее уверенность. Жизнь так коротка, а оптимистов так мало.

— Почему шестнадцать?

— А читательница уверяет, что сдала их три недели назад. И все популярные дамские детективы. Сразу три Донцовой, две Устиновой, и далее везде по одной: Дашкова, Калинина, Хрусталева, Топильская…

Я присвистнула:

— Ничего себе…

— Да, она тут рыдала-заливалась: «А я все-все вернула ну прям вам в руки»…

— И что мы сделали?

— А что мы можем сделать? Как обычно, поменяли статус книги на «Клиент божился, что вернул все подчистую», но книг-то не вернешь…

Я открыла читательский формуляр, полюбовалась на потерянные книги… Да, не все из них легко купить… Из чувства природной вредности я добавила в формуляр примечание: «Читатель утверждает, что сдал все книги. Мы их не получили. В следующий раз будет платить штраф в любом случае».

Я не стала уточнять, что это за любой случай. Все и так понятно — следующего раза не будет. Не дадим-с.

Марина откланялась и утопала вниз. Но тут ко мне подошел человек в штатском, который оказался совсем не штатским. Он был в голубой рубашке и темно-синих брюках, и выглядел очень серьезно.

— Здравствуйте, я из полиции, — обратился он ко мне, и я едва удержалась, чтобы не козырнуть в ответ, как только что Марине.

— Мы получили письмо, — со всей возможной серьезностью продолжал полицейский, — и у нас есть все основания предполагать, что оно написано по-русски. Нам бы хотелось узнать, о чем это письмо и действительно ли это чрезвычайная ситуация. Кто может нам помочь?

— Я! — бодро откликнулась я. — Давайте ваше письмо.

Он протянул мне измятый конверт, на котором большими буквами было выведено: «POLICE 911».

Я осторожно извлекла из конверта письмо.

«Дорогая полиция! — Начала я читать с выражением. — Я хочу поведать вам о кознях Соломона Абрамовича, фактического владельца ресторана «Придорожная харчевня», расположенном на углу улиц Флорида и Люксембург.

Вместе со своим зятем, Семеном Мезгером, техническим владельцем ресторана, и вместе с женой зятя, главным поваром Миленой Мезгер, они составили заговор, чтобы получить наибольше денег и извести всех позитивно настроенных жителей Денвера, которые каждый день травятся в ихней проклятой столовке».

Тут я остановилась. Мало того, что мне было не совсем понятно, кто такая жена зятя — собственная дочь? Или новая жена бывшего мужа собственной дочери? — но далее шли непереводимые игры слов, и у меня не было никакой охоты выливать эти перлы на голову полиции.

Я подняла голову на полицейского:

— Вы уверены, что вам нужен весь перевод слово в слово?

— Нет, все что мне нужно — действительно ли это послание сообщает о чрезвычайной ситуации?

Я быстренько пробежала глазами письмо.