Среди красных вождей. Том 1.

По конституции Наркомвнешторгу не представлялось права производить товары. Поэтому я заручился, если не ошибаюсь, разрешением Рыкова, как председателя Чрезвычайной комиссии по снабжению армии, сделать эти опыты с лентами и вставочками. Чтобы получить необходимые материалы, я должен был обратиться в целый ряд ведомств. Всё это были пресловутые «Главки» (кстати, их было свыше восьмидесяти). Так, льняную пряжу я мог получить только в ведомстве, носившем сокращённое название «Главлен». Во главе его стоял покойный Виктор Павлович Ногин, крупный партийный работник, старый революционер из рабочих. Для получения краски я должен был обратиться в «Главкраску». Для получения бумажной макулатуры — в «Главбумагу». Нужны были ещё некоторые добавочные продукты в очень небольших количествах, химические и другие, и всё это было рассыпано по разным «главкам».

К первому я обратился к Ногину, по телефону изложив ему суть дела. Он сразу согласился и сказал мне, чтобы я послал моего инженера лично к нему с запиской и официальной просьбой на бланке, и всё будет сделано. Разговор этот происходил в присутствии инженера. Я дал ему записку и он тотчас же поехал. Явился он ко мне только через четыре дня…

— Ну, что, — спросил я его, — всё устроено?

— Какой там, — безнадёжно махнув рукой, ответил он. — Ничего не устроено.

И он поведал мне свою «льняную одиссею». Ногин принял его очень любезно и сразу же написал свою резолюцию на моей официальной просьбе «исполнить», передал её своему помощнику, которого тут же вызвал и на словах прибавил: «Сделайте это без задержек». Тот увёл инженера к себе. Долго расспрашивал, в чём дело?.. Опять полное сочувствие и направление к следующему по нисходящей иepapxии лицу… Там та же история: длинные объяснения и полное сочувствие… Но весь день прошёл в этих хождениях по инстанциям.

— Видите, товарищ, теперь поздно, — сказал ему последний сотрудник, до которого он дошёл в этот день. — Приходите завтра.

Но завтра пошли всё те же мытарства, а кроме того потребовались какие-то справки, но уже обратно по восходящей лестнице иepapxии. Прошёл ещё день. На третий та же история. Наконец, мой инженер добрался до лица, заведовавшего тем сортом пряжи, который ему был нужен. Опять длинные расспросы, для чего? Подробные объяснения. Дополнительные вопросы. Такие же новые объяснения. Опять наведение дополнительных справок.

Мой инженер выходит из себя.

— Да вот же, товарищ, — говорит он, — ведь вы имеете все резолюции на требовании Наркомвнешторга… Чего же ещё?.. Вот резолюция товарища Ногина «исполнить», вот резолюции других сотрудников…

На четвёртый день он добрался, наконец, до последней инстанции. Те же вопросы, объяснения, возражения, дополнительные справки по восходящей и нисходящей… Наконец, этот последний сотрудник поднял вопрос, по какому праву Наркомвнешторг требует пряжу? Мой инженер, уже вдребезги измученный, устало объясняет. Ссылается на разрешение Рыкова. Снежный ком снова катится к Ногину. Он занят, будет свободен через два часа. Через два часа Ногин резонно говорит: «Да ведь я же написал резолюцию «исполнить». Kакие же ещё вопросы? Надо сделать — вот и всё». Но последняя инстанция не согласна. По её мнению нужно ткать ленты не той ширины, а в несколько раз шире, а потом в бобинах разрезать на ширину, требуемую машиной… Мой инженер возражает ему на это, что резанная лента, пройдя один раз через машину, будет замохряться и будет застревать в машине… Длинный спор. Мой инженер говорит с досадой: «Послушайте, товарищ, ведь все технические условия одобрены уже товарищем Соломоном».

— Мне, товарищ, это не указ… У меня есть своё начальство… я должен справиться у него…

Это был последний разговор, после которого инженер пришёл ко мне с докладом… Я разозлился и тотчас же позвонил Ногину. Рассказал ему вкратце все перипетии.

— Что за… (матерная брань). Ведь я же ясно сказал: «исполнить»… Подождите, Георгий Александрович. Я сейчас позову своего помощника и наскипидарю ему левый бок… Вы сами услышите. Жду и через несколько мгновений снова слышу матерную ругань — это Ногин «скипидарит» своего помощника. В конце концов он мне говорит: всё сделано — я ему дал «импету»… Посылайте вашего инженера»…

Уверенный, что теперь уже всё будет сделано, советую моему инженеру начать хлопоты в «Главкраске» и в «Главбумаге» одновременно… И в течение трёх недель он скакал по всем этим инстанциям, бросаясь от одной к другой… Между тем я получил официальную на бланке «Главлен» бумагу за подписью (?!) Ногина же в ответ на мою бумагу, что моя просьба не подлежит удовлетворению…

— Что это?! Виктор Павлович, смеётесь вы, что ли, надо мной? — говорю я ему по телефону. Передаю содержание бумаги.

— Не может быть, — отвечает он тоном искреннего удивления. — Вы уверены, что бумага подписана мною?

— Да как же не уверен… Вот она передо мной лежит и ясно подписано «В. Ногин»…

— Не может быть, — сопровождая свои слова руганью, говорит Ногин. — Это значит, что они мне подсунули… я и подписал… Эти св….чи просто не хотят, чтобы вы исполнили эту работу… Вот я их!!..