Среди монстров

Карим заметил, что с проклятым плечом стал раздражительным и придирчивым, будто оно постепенно превращало его в ворчливую старуху, обвиняющую голубей и солнечный свет в своем дискомфорте. Но если бы хоть кто-нибудь побыл в шкуре Карима хотя бы пять минут, то наверняка, встал бы на его сторону: ноющая тупая боль, стреляющая иглами до самых костей, при любом резком движении, уже стала привычной. Но возбужденные нервные окончания никак не желали повысить болевой порог и пойти с Каримом на сделку. Его собственное тело бунтовало против желаний Карима, и тот подавлял мятеж кетоналом в количестве трех ампул и упаковки таблеток в день. Может, когда все закончится, он устроит себе отдых где-нибудь у тибетских монахов, которые научат его контролировать боль.

Но сейчас Карим вел двойную игру, и как никогда ему необходимо быть начеку и демонстрировать любезности, чтобы обрести союзников. Поэтому он успокоил злобу на мерзкого старикана, и произнес:

– Это значит, что ты согласен?

– Я сказал, что он мне нравится. Но он непомерно амбициозен. Что заставляет тебя верить в успех?

– Его практическая безупречность и мой напор.

– План не безупречен. Ты хочешь убить Эрика Манна. Сама идея уже обречена на провал, – поспорил Бекир, бросая оценивающий взгляд на Карима, точно ожидал от него более весомых аргументов.

– Лучшего шанса не представится. В течение месяца нам поставят почти сто пятьдесят единиц оружия, у нас хватит людей на каждый автомат. Это – целая армия. И вместо того, чтобы ожидать приказ о нападении, мы можем его опередить и присвоить заслугу себе. Если банды узнают, что это мы убрали Эрика, мы обретем власть огромных масштабов.

– Да, но махать саблями всегда легче, чем восстанавливать порядок после драки. Я не спорю, с такой армией убрать Эрика будет нетрудно, но удержать его империю тебе не под силу, – заметил Бекир.

– Мне наплевать на то, что станет с империей Манна, я продолжу работать над возвращением Жгучего Карлика.

Карим был одержим идеей могущества собственного дитя. Он верил, что будущее – за синтетическими наркотиками, которых варщики создают в лабораториях подобно богам, творящим целый мир. Химики опустились на самое дно, добрались до самой сути и выстраивали молекулу за молекулой, преобразовывая материю в нечто прекрасное и сладостное. Ученые уже изучили воздействие различных веществ на мозговые рецепторы на нейронном уровне. Человек, наконец, перестал задавать вопросы вроде «почему шоколад доставляет больше удовольствия, чем яблоко?», потому что ученые нашли центр удовольствия в мозгу, а химики научились стимулировать допаминовые рецепторы. Теперь вопрос звучал не «почему я получаю удовольствие?», а «как мне получить больше удовольствия?».

Карим знал, что если доработать Жгучий Карлик, отшлифовать его до совершенства, Карим станет новым повелителем кайфа.

– Твоя формула, действительно, хороша. Но героин и кокаин – классика. Никакая синтетика с ними не сравнится, – сказал Бекир, вырвав Карима из мечтаний.

Карима снова охватила злость на Бекира из-за его устаревших взглядов.

– Ты просто не знаешь, насколько хорошей можно сделать синтетику, – поспорил Карим. – К тому же, я заберу лаборатории Эрика со всем имеющимся там высокотехнологичным оборудованием. Я отполирую формулу настолько, что она станет новой легендой.

Бекир улыбнулся. Ему нравилась самонадеянность этого метиса, она заражала. К тому же, Бекир уже ошибся однажды насчет него, и упустил куш огромных размеров. И эта ошибка заставляла Бекира грызть локти до самых подмышек. Он не желал больше оказываться в дураках из-за своей трусости. Если план Карима претворится в жизнь, и он убьет Эрика Манна, то многие банды сразу вознесут его на свой пьедестал. Империю Эрика разорвут на части, разделят между голодающими, и Бекиру тоже хотелось оказаться на стороне победителей и оторвать свой кусок. А план Карима, действительно, был продуман так, что казался вполне осуществимым.

– Где ты планируешь напасть на Эрика? – наконец, спросил Бекир.

Карим сделал глубокую затяжку, а потом медленно выпустил дым.

– Скажи, Бекир, ты веришь в удачу?

– В нашем бизнесе удача – плохой советник.

Карим улыбнулся, уставившись на догорающий окурок между пальцами.

– Раньше я тоже так думал, – ответил он. – Но потом судьба свела меня с одним человеком. Мне кажется, с самым жестоким человеком в мире. Он верит в удачу и без толики сомнений отдается в ее руки. И знаешь, что? Я еще ни разу не видел, чтобы он проиграл.