Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Маршал Сталин сказал, что война, такая, как нынешняя, возможно случается только раз в сто лет, и будет лучше воспользоваться случаем и полностью разгромить Японию, и её военный потенциал, и таким образом обеспечить 50 или 60 лет мира.

Гопкинс был очень болен, когда прибыл в Москву со своей последней миссией (он умер в январе 1946 года), но он выполнил очень важную работу. Его переговоры со Сталиным проложили путь резолюции по польскому вопросу, и дали возможность провентилировать вопросы по ряду других проблем в советско-американских отношениях. Обе стороны выразили намерение поддерживать отношения в совместных традициях, установленных Рузвельтом. Сцена была подготовлена для повторения в Потсдаме триумфального тройственного союза Ялты, обеспечивающего укрепление отношений между Советским Союзом и его союзниками времён войны.

Этот радужный сценарий после Ялты поддерживают не все историки. Некоторые предпочитают подчёркивать различия и расхождения вокруг Великого Альянса в это время. Такая тенденция в интерпретациях отражает последующее влияние холодной войны и воздействие высказываний протагонистов, таких, как Черчилль и Трумэн, которые впоследствии старались дистанцироваться от духа сотрудничества Ялты, и Потсдама.

Единственный отход от Великого Альянса имел место с советской стороны, и то только после начала холодной войны, но сталинский взгляд того времени на отношения с западом был весьма оптимистичен, и советская делегация прибыла в Потсдам вполне уверенной, что тройственное сотрудничество между Британией, США, и СССР по достижению прочного мира, и послевоенной безопасности продлится долго, как лучший выход для всех.

Потсдамская конференция.

Сталинским армиям не пришлось брать Париж, но они дошли до Берлина. Когда Франция капитулировала в 1940 году, Гитлер справил триумф: существует множество фотографий, где он совершает тур по центру Парижа. Черчилль и Трумэн воспользовались возможностью в подражание объехать руины Берлина. Сталин не проявил такого интереса. Он прибыл спокойно на поезде, отменив все планы Жукова по встрече с оркестром и почётным караулом.

Для конференции было выделено одно из нескольких больших зданий, оставшихся неповреждёнными на огромной берлинской территории – дворец Цецилиенхоф, построенный для сына кайзера Вильгельма-II и названный по имени его жены. Это был скорее сельский дом в стиле Тюдоров, чем классический европейский дворец. Резиденция со 176-ю комнатами находилась в лесном парке на берегу озёр Юнгферн и Хайлигер. Среди улучшений, сделанных Советами при подготовке к конференции, были доставленный из России огромный круглый стол для участников совещания и цветочная клумба, разбитая у центрального дворца с цветами, высаженными в виде красной звезды.

Потсдамская конференция продлилась две недели (с 17 июля по 2 августа), значительно дольше, чем четырёхдневная Тегеранская и неделя, затраченная Черчиллем, Рузвельтом, и Сталиным в Ялте. Одной из причин продолжительности конференции был перерыв в конце июля, когда Черчилль улетел домой в результате выборов, прошедших в Британии. Он проиграл выборы с треском и не смог вернуться в Потсдам. Его и Идена места за столом переговоров были заняты новым премьер-министром Клементом Эттли, и его министром иностранных дел Эрнстом Бевином (хотя Эттли, как заместитель премьер-министра, присутствовал в Потсдаме вместе с Черчиллем).

Другой причиной продолжительности конференции было количество и разнообразие проблем, обсуждавшихся в Потсдаме. В Тегеране главной темой была координация военных действий против Германии, в то время, как в Ялте это были, главным образом, перспективы послевоенного мира, которые и преобладали в дискуссиях. Потсдам был более похож на Московскую конференцию министров иностранных дел в октябре, которая сосредоточилась на резолюции по специфическим вопросам: будущему Германии, мирным договорам с враждебными государствами, пересмотру конференции в Монтрё по доступу к проливам Чёрного моря, разделом итальянских колоний, и установлением процедур для будущих советско-западных отношений внутри Альянса, так же как и ещё по ряду вопросов.

Сталин заострял эти вопросы насколько это было возможно, будучи обеспокоен тем, что взаимная доброжелательность, установившаяся в общей борьбе за победу над Германией, не продлилась долго, и отношения с англо-американскими союзниками стали гораздо более сложными после войны. Сталин также считал, что имеет козырную карту в переговорах: помощь Красной Армии в разгроме Японии.