Стальной ворон

Би напрягла память. Что она, в сущности, знала о Никодемасе? Мальчик рос без отца, мать покончила с собой, когда Никодемасу только исполнилось семь. Ходили слухи, что он своими руками вынул нож (или чем она себя?..) из еще теплого тела. Но дети всякое болтают. Поговаривали даже, что Никодемас с тех пор повсюду носил этот нож. Только кто ж его в школу пустил бы с оружием? Хотя в прошлом году, когда начались неприятности Эмьюз, какой-то нож мелькал. Дедушка и бабушка Никодемаса тоже долго не протянули. Ушли следом за матерью. Потом появилась какая-то дальняя родственница. Как выяснилось – мошенница. Даже без части про нож картинка получалась безрадостной.

– От хорошей жизни воронами не становятся, – пробормотала Робин.

А пожар и похороны? За ними «перерождение» в Клауса. Всего этого хватало, чтобы объяснить любую агрессию. Объяснить, но не оправдать.

На запястье наливался синяк. Застегнув куртку, девочка сбежала по парадным ступеням главного корпуса. Роберту Анжелу Прейвери поселили в одно общежитие с Радугой. Би прекрасно ориентировалась в том здании. Она искренне надеялась, что найденная другом Берта – полная тезка неприятной одноклассницы, и строгая конспирация ни к чему.

В чистом небе пронеслась черная точка. Высоко-высоко над улицей и черепичными крышами кружил одинокий ворон.

Робин резко выдохнула и толкнула тяжелую дверь. Привычный коридор. Девочка поймала себя на том, что считает ступеньки. Сверившись с планом здания под стеклом, она свернула к жилым помещениям.

– Я на месте, – зачем-то прошептала Би, остановившись перед последней дверью. – Вдруг там никого нет?

Но за стенкой звенели голоса. Набравшись храбрости, Робин постучала.

– Привет, ты к кому? – спросила девочка с короткими черными волосами, ежиком торчащими на макушке.

– К Берте Прейвери. – Би заглянула в комнату.

– Это я, – привлекая внимание хлопками, сообщила та.

На секунду в душе зародилась зыбкая уверенность, что Клаус ошибся. Но так же мгновенно погибла под натиском воспоминаний.

– Ты очень изменилась. – И это было истинной правдой.

– Мы знакомы? – Берта близоруко прищурилась. – Подожди… Робин? Робин Бонни?

– Только я теперь Хаулинг, – поправила Би.

– Мама вышла замуж? – Прейвери энергично пожимала девочке руку.

– Да. – От неожиданно теплой встречи шпионка едва не забыла, зачем пришла.

– Заходи, – предложила Берта.

– Может, лучше погуляем? – замялась та.

– Попозже. – Она втащила гостью в комнату.

Пока Роберта Прейвери представляла «однокашницу» соседкам, Би шмыгнула к окну и распахнула форточку. Незнакомые девочки уставились на нахальную визитершу.

– Мне душно… клаустрофобия. – Робин ляпнула первое, что взбрело в голову.

– Тогда, пожалуй, лучше на улицу. – Берта выглядела обеспокоенной.

Она оделась поразительно быстро, сунула что-то в карман и махнула подружкам.

– Как ты жила все эти годы? – спросила Берта, как только девочки оказались на улице.

– Там тех лет! – отмахнулась Би. – Ничего интересного. Правда у меня теперь есть отец и сводный брат, оба Коноры Хаулинги.

– Здорово, – улыбнулась та. – А куда ты пропала?

– Меня перевели в Пансион при Ордене, – пояснила Робин, высматривая свободную лавочку.

– Везучая, – покачала головой Берта. – Без экзаменов сюда попала. А я засыпалась в прошлом году. Мерзкая тетка завалила на Истории Ордена. Бредс, конечно, разбирался в предмете, только преподавал не особенно хорошо.

– Что с ним сейчас? – Она напряженно высматривала в небе черную птицу.

– Умер года два назад, – сообщила Прейвери.

Крупный ворон опустился на ближайший к девочкам карниз и принялся чистить перья.

– А Калдор Нанс? – заволновалась Робин.

– В полном порядке, – заверила Берта. – Она теперь директриса, кураторство не берет. Тот пожар… многое изменил.

– Пожар? – ловко изобразив недоумение, уточнила Би.

– Пожар… – Девочка достала из кармана пачку и задумчиво вытянула зубами сигарету.

– На территории университетского комплекса курить запрещено. – Новая Берта разительно отличалась от старой.

– Чепуха, просто места надо знать, – виновато отозвалась она.

– Убери, – неожиданно для себя приказала Робин.

Роберта Анжела подняла на девочку глаза. Это был пронзительный тоскливый взгляд больной собаки. Она покрутила сигарету в пальцах и отправила обратно в пачку.

– Странно, что ты такая… дружелюбная со мной, – после паузы произнесла Берта. – Ты же от меня добра не видела. Если хочешь, я могу извиниться, правда. Но судьба меня уже наказала по полной. Дальше некуда.

– Что с тобой произошло? – Би понимала, что миссия состоит не в том, только жалость взяла верх над рассудительностью.

Прейвери снова открыла пачку, грустно заглянула в нее и запихала в карман.

– Самая поучительная из историй, – с горькой иронией ответила Берта. – Не могу рассказывать спокойно. Технически за мостом уже не территория комплекса?

По щекам Роберты скользнули горячие слезы, которые она тут же утерла рукавом.

– Ладно… идем. – Робин поднялась с лавочки и зашагала в сторону подвесного моста.

– Я как бы знаю, что травлю себя, – зачем-то стала оправдываться Берта. – Но мне уже все равно. У меня никого нет.