Стамбульский ребус

— Собор Святой Софии — выдающаяся религиозная постройка Восточной Римской империи. — Складывалось впечатление, будто она мыслит вслух. — В Константинополе не было построено ничего более грандиозного… Юстиниан был самым могущественным правителем империи. После него империя начала терять мощь… Так что если послание, которое убийцы хотят донести до нас, ограничено римской эпохой, тогда, возможно, убийства прекратятся.

— А если не ограничено?

Она замолчала на несколько секунд.

— Не знаю, Невзат-бей, — сказала она наконец. — Это не телефонный разговор. У меня сегодня не очень много работы, но мне нужно быть в музее. Если вы сможете подъехать, мы могли бы поговорить подробнее.

Я краем глаза посмотрел на Али — он с чувством собственного достоинства стоял между двумя телохранителями и бывшим полицейским Эрджаном. Мне хотелось, чтобы он тоже поехал на встречу с Лейлой. Если она что-то скрывает от меня, то Али своим трезвым взглядом обязательно это заметит.

— Да, отлично, мы подъедем. Я хочу сказать, что инспектор Гюрмен будет вместе со мной… Вы же знакомы с ним.

Лейла тут же уловила скрытую просьбу в моих словах.

— Конечно, приезжайте вместе, — очень вежливо ответила она. — Наша беседа немного оживится.

Я еле сдержал себя, чтобы не засмеяться.

— Хорошо, Лейла-ханым. До встречи.

Адем Йездан

Внутреннее убранство здания, в котором располагался офис, также ничем не отличалось от дворца. Пройдя через деревянные двери, мы увидели каменный трон с двумя колоннами по бокам. Навершие каждой из колонн украшал двуглавый византийский орел… Пространство позади трона представляло собой огромный зал, к которому вела шестиступенчатая мраморная лестница. По левой стене располагались три деревянные двери, правая стена плавно тянулась до широкого окна с видом на бурное Мраморное море.

Пока мы спускались по лестнице в зал, у правой стены я заметил старомодные канделябры, висевшие в метре друг от друга. Под лампами стояли кушетки в античном стиле. Вроде тех, на которых возлежали представители римской аристократии: вели приятную беседу, потягивали вино из бокалов, вкушали фрукты. Естественно, в наши дни никто уже не будет возлежать на подобных кушетках, но Адем Йездан продумал все в мельчайших подробностях, чтобы посетители чувствовали себя патрициями. Но и это еще не все: между кушетками симметрично друг другу располагались мраморные бюсты. Скорее всего, они изображали римских императоров. Даже если это были не оригиналы, скульпторам удалось добиться ощущения подлинности.

— Это еще что такое? — спросил Али, остановившись в нескольких метрах от меня и глядя на макет под стеклом в центре зала. — Это старый город?

— Браво, инспектор! — тут же похвалил его Эрджан. — Прямое попадание с первого раза. У нас тут многие гиды бывают — мало кто из них мог отгадать, что это такое.

— Святая София, Голубая мечеть, дворец Топкапы… — перечислял Али, отступив на несколько шагов назад: он хотел рассмотреть макет на расстоянии. — Знаете что, инспектор, а ведь полуостров и правда похож на орла, — сказал он, повернувшись ко мне.

Мне нужно было подойти поближе, чтобы самому понять, о каком орле он говорит. Макет находился под толстым стеклом. Размер внушительный: около трех метров в высоту и два в ширину. Должно быть, они сделали углубление в полу — примерно на полметра, — чтобы установить макет. Стоило мне взглянуть на него, как я моментально все понял: прямо передо мной распростерся орел, которого несколько дней назад мне показала Зейнеп. В отличие от схемы на экране, на макете отображались все достопримечательности исторического полуострова, в том числе и те, которые не сохранились до наших дней.