Стамбульский ребус

— Кто же еще, как не Намык?.. Бывший левак, который имеет смелость называть себя врачом… Намык Караман. Лидер банды агитаторов и смутьянов. — Его голос задрожал, и я заметил, что, пока он говорил, его руки начали ходить ходуном. Али смог вывести из себя человека, который казался таким же крепким и непоколебимым, как стены Константинополя. — Кто же еще, кроме него? Он ведь не только избавился от бывшего мужа своей подружки, но и мне отомстил. Да еще и на благо своей идиотской ассоциации постарался.

— Минутку, минутку, — перебил я его. — Кто и от кого избавился?

Он глубоко вздохнул — явно пытался успокоиться, но это было непросто. Тогда он положил руки на стол и постарался ответить на вопрос:

Вот это уже было интересно. Он говорил то, что шло вразрез со словами самой Лейлы.

— Около двух месяцев назад этот идиот поругался с Лейлой.

— Так не пойдет, полегче с выражениями, — предупредил Али. — Не будем говорить гадости за спиной у человека.

Адем Йездан был в ярости, но стерпел и это.

— Простите… — сказал он. — Просто я любил Недждета как брата. Когда узнал о его гибели, хотел вернуться, но, понимаете, работа не позволила. Мы с женой собирались лететь из Москвы в Лондон, чтобы повидаться с дочерью. Но в итоге я отправил супругу в Лондон одну. Примчался сюда, чтобы вывести убийцу на чистую воду и поскорее засадить его за решетку. Чтобы этот подонок Намык получил по заслугам.

— Вы даже не сомневаетесь, что за всем этим стоит Намык, — скептически отреагировал я.

— Да, я уверен: Лейла собиралась бросить Намыка. Естественно, он считал, что Недждет виноват в этом.

— Зачем Лейле расставаться с Намыком?

— Разве не очевидно? Конечно же, из-за диких экстремистских взглядов Намыка. Полгода назад сменилась вся дирекция музея Топкапы, и большинство из новых сослуживцев не разделяли взглядов Лейлы. Намык настаивал, чтобы она уволилась. Лейла и так была на пределе из-за работы, и, когда попросила оставить ее в покое, они поругались. Лично я думаю, что ей осточертела вся эта история с Намыком — она уже не выносила его. Тогда она снова сблизилась с Недждетом. Один раз даже на ночь у него осталась. Вы, наверное, скажете, что он просто приврал, но я видел ее собственными глазами. Тем утром я заехал к нему, и Лейла открыла дверь в пижаме бывшего мужа. Недждет тогда загорелся. Ни для кого не было секретом, что он по-прежнему любил ее. И верил, что они начнут все с начала, и даже пригласил ее работать вместе с нами. Но потом по какой-то причине она опять бросилась в объятия бывшего террориста.

При упоминании террориста он краем глаза посмотрел на Али, но никакой реакции не последовало — и он продолжил:

— Бедный Недждет дни напролет бегал за Лейлой, пытаясь убедить ее встретиться с ним. Но всякий раз Намык был тут как тут. В конце концов Намык убил его…

— Хорошо, но зачем ему делать это? — спросил я, садясь обратно в кресло и глядя прямо в глаза Адему Йездану. — Вы говорите, что поводом могла стать ревность, но ведь Лейла уже вернулась к нему окончательно…

К тому же, по словам самой Лейлы-ханым, все дозволенные рамки переходил не Намык, а покойный Недждет… О своем бывшем муже она не слишком тепло отзывалась…

— Она была напугана, — воскликнул он громко. — Если бы она не вернулась к Намыку, он бы и ее убил.

Я задумался о докторе. Он встречался со смертью лицом к лицу, но смерть не изменила его натуру… Когда мы наведались к нему, он вел себя очень самоуверенно и даже позволил себе насмехаться над нами, хотя, скорее всего, и был встревожен нашим визитом. У него были свои ценности. Но нет, он не был убийцей — не позволил бы даже волоску упасть с головы Лейлы Баркын, и что уж говорить о попытке убить ее. Я встречал таких людей. Они могли заблуждаться по многим вопросам, могли быть нетерпимыми и искренне верить, что только они обладают монополией на правду. В то же время они оказывались очень порядочными и не могли причинить вреда тем, кого любят… Впрочем, никогда нельзя предугадать, как люди поведут себя в различных жизненных испытаниях, преодолевая невзгоды, но представить, что такие люди, как Намык, совершат нечто подобное, было практически невозможно. Даже если он убил Недждета, какие мотивы у него были для убийства остальных?

Я как раз собирался поделиться своими мыслями, когда зазвонил мой мобильный. Это была Зейнеп.

Извинившись, я поднялся с кресла и, отойдя, насколько это было возможно, подальше от любопытных взглядов, оказался около книжного шкафа со стеклянными дверцами.

— Алло, инспектор?.. — голос Зейнеп звучал взволнованно. — У нас тут очень интересные данные появились.

— Правда? Что именно?

— Мы нашли отпечатки пальцев Намыка Карамана и Лейлы Баркын.

Я не понял, о чем она говорит.

— И где же?

— На рамах… На рамах гравюр, которые висели на стенах в доме Недждета Денизэля. Вы помните отпечатки пальцев на рамах? Мы тогда не смогли установить, кому они принадлежат, потому что там было несколько слоев.

— Понял…

— Отпечатки принадлежат Намыку и Лейле.