Старая актриса на роль жены Достоевского

Ну что ж, назад пути нет! ( Резко меняя тон, церемонно.) Анна Григорьевна, нижайше прошу вспомнить со мной столь дорогие сцены нашей общей жизни: нашу первую встречу… Объяснение в любви… И конечно, наше свадебное путешествие, обернувшееся безумной моей игрой… Наверное, больше мы не успеем, ты ведь должна скоро…

Она . Через десять дней… Только нужно все эти сцены чем-то закончить.

Он . Тем, чем они закончились, – моей смертью!.. Хо-хо-хо! Итак: Любовь – Игра – Смерть! Вся пьеса!

Она . Во время болезни я придумала начало: Анна Григорьевна, старая, со свечой стоит перед конторкой… Она одна в доме… перед нею лежат ее записи… И этот ворох бумаги есть ( горько ) вся ее жизнь. ( Открывает книгу «Воспоминания Анны Григорьевны» и начинает читать

.) «В тысяча девятьсот десятом году, живя в полнейшем уединении, я мало-помалу погрузилась душой и мыслями в прошлое, столь счастливое… И это помогло мне забыть… пустоту и бесцельность моей нынешней жизни».

Он . Плачешь?

Она (читает). «Перечитывая записные книжки мужа и свои собственные, я находила в них такие интересные подробности, что мне хотелось немедля их записать, уже не стенографически, а общепонятным языком». (Вытирает слезы.)

Он . Нет! Нет! Ты не так плачешь! Ты себя жалеешь!.. А моя Аня себя никогда не жалела. Она меня жалела… Если бы Аня свиделась со мной через сто лет… разве бы она о себе плакала? Она на грудь мне сначала бросилась бы!.. Она меня спросила бы: «Как ты жил. Федя?..» (Будто отвечая.)

«Ах Аня!.. Я теперь – безвестный страдалец. Люби страдальцев, в них правда! Я принес тебе свои стихи. Аня, чтобы ты через них душу мою поняла…» (Протягивает ей тетрадку.) Прочти!

Она (ей скучна эта новая безумная игра – ей очень хочется продолжить чтение «Воспоминаний Анны Григорьевны»). Спасибо, мой друг, спасибо! (Бросает тетрадку на стул.)

Он (сухо).

Ты не бережна к моим стихам… А ведь в них теперь – я… Как прежде был в прозе моей… (С достоинством.) Кстати, эти мои стихи – очень дорогая вещь!.. И не надо ими уж так швыряться! Знаешь ли, старуха, что рыжий маг оценил вот эту тетрадь в шестьсот рублей двадцать три копейки?

Она . Ха-ха! (Поняв, что ей не избежать этой новой игры, она решает ее поддержать. Она обожает любую игру. В этом – ее суть.) А почему – двадцать три копейки?

Он . За тетрадь!.. Нет, я не могу отдать тебе такую дорогую вещь. Довольно я транжирил в прошлом веке!.. Знаешь, я лучше прочту свои стихи вслух, а потом тетрадку заберу. (Становится в позу, открывает тетрадь, читает.) Стих первый: «Без поллитры – нет палитры».

Она

. Ну?

Он . Все!

Она . Ха-ха-ха!

Он . Я специально прочел, чтобы ты поняла, как я страдаю в этом доме: пить нельзя, ругаться – тоже…

Она . А зачем вам так страдать? По-моему, вы совсем выздоровели… И что вас тут держит, Федя?

Он . Ушел бы! Убег! Но нельзя… «Не могу старуху оставить – Аню мою она должна представить». Это – стих второй!.. Хо-хо-хо! Читаю третий стих: «У меня во рту железный зуб. В грозу боюсь открывать рот, чтобы не попала молния!»

Она . Ха-ха-ха! Браво!

Он . Стих четвертый. Мой самый любимый: