Старая актриса на роль жены Достоевского

Флаг. Крик.

Снег выпал,

И я выпил…

Не поняла, ведьма? С удовольствием поясняю… Я вообще отношусь к своим стихам и картинам демократично… Есть такие гордые художники, поэты: напишут – и понимай как хочешь… А я всегда на обороте картины пишу разъяснение!..

Она . Ха-ха-ха!

Он. И со стихами – тоже… Читаю научный комментарий к прочитанному стиху: «Однажды я шел по улице. Под пальто у меня была… (Вздохнув.) Да!.. И вдруг в небе – я увидел флаг. Он так хорошо реял!.. И на душе у меня оттого была такая благодать – я люблю флаги… И вот тут раздался – крик!.. Я испугался. Думаю: попаду в историю – бить будут, бутылку заберут. И побежал я прочь!

И в этот миг пошел снег – чистый, пушистый… И так мне стало стыдно, погано… Открыл я бутылку… и выпил…» Вот и весь стих…

Она

. Милый Федя… Добрый Федя…

Он . Какие у тебя глаза стали… Совсем ее глаза… Анины… Вот теперь ты готова… Теперь начинай… А я буду вспоминать… и плакать.

Она ( читает ). «Я вижу себя двадцатилетней девушкой. Ко мне подошел преподаватель стенографии Ольхин и сказал: «Анна Григорьевна, не хотите ли получить стенографическую работу… Работа предполагается у писателя Достоевского – он теперь занят новым романом и хочет писать его при помощи стенографа…»

Он . «В тысяча восемьсот шестьдесят шестом, теснимый кредиторами, продал я право на издание всех моих сочинений спекулянту… плохому человеку, обязавшись для этого издания приготовить новый роман. Условия были кабальные: коли я не доставлю этот новый роман издателю до первого ноября тысяча восемьсот шестьдесят шестого года, то волен он даром издавать все, что я напишу в течение девяти лет, без всякого мне вознаграждения… Было уже начало октября, а за роман я не принимался. Сроку осталось уже менее месяца, когда я решился на эксцентрический, небывалый шаг – продиктовать весь роман стенографу за двадцать шесть дней».

Она . «Четвертого октября тысяча восемьсот шестьдесят шестого года, в знаменательный день первой встречи с будущим мужем, я вышла пораньше из дома… Но чтобы не прийти к Достоевскому ни раньше, ни позже назначенного срока, я шла медленными шагами, все время посматривая на часики… Его дом был большой, со множеством мелких квартир, наполненных купцами и ремесленниками… Он мне сразу напомнил тот дом в «Преступлении и наказании», где жил герой романа Раскольников…»

Он . Хо-хо-хо…

Она

. «Квартира тринадцать…»

Он . Квартира тринадцать! Надо же! Я жил в квартире с этим номером!

Она . «… находилась во втором этаже. Служанка попросила меня сесть, сказав, что барин сейчас придет. И вот вышел Федор Михайлович…»

Федя поднимается, он бледен и важен.