Старая тетрадь (СИ)

оглянулся он по сторонам, сплюнул сквозь зубы и тихо сказал: - Недаром умные люди говорят, что природа отдыхает на детях! Видишь вон ту тачку? Тащи туда свой «угол», нехер тут тусоваться. А вы, - повернулся он к парням, – звякало разнуздаете – бебики в раз потушу! Я доходчиво разжевал?

- Значит так, запоминай! - сев в машину, стал поучать он меня. - Когда тебе понадобится капуста, маякнёшь на этот телефон. Вот здесь, на бумажке, я записал твой банковский код и пароли, храни их как зеницу ока. Дашь расклад, и тебе капусты отвалят столько, сколько скажешь, хоть в сто раз больше чем ты тут этим фраерам пыхтела поменять. А сейчас - угол свой бросай, прыгай в люльку и вали домой! Бабки на тачку есть, или подогнать? Тогда всё, давай!

- Подождите! - вдруг опомнилась я. - Но мне не капуста нужна, мне нужны доллары!

- Ну, бля! - вздохнул он. - Вали уже нахрен! Позвонишь, тебе привезут и капусту и доллары! Что скажешь, то и привезут!

Они уехали, а я ещё долго стояла, раскрыв в недоумении рот: - «Вот, блин! Поменяла деньги!»

Общага

Вступительный экзамен я сдала очень легко, даже испугаться не успела. Один из членов комиссии спросил у меня на английском: - кто я, откуда и с какой целью поступаю. А меня хлебом не корми - дай поговорить, так я им битый час трепалась и о себе, и о школе, и о моей маме, потом ещё песни им пела и анекдоты рассказывала, хотела ещё и английский народный танец «моррис» сплясать, но они дружно замахали на меня руками: – «Хватит уже, достаточно! Вы поступили!» А я авторучку достала и спрашиваю: - «А сочинение писать нужно?». Еле выперли из аудитории.

Приехав в Энск, я первым делом нашла на привокзальной площади «бригадира» и объяснила ему, что мне нужна жилплощадь, но сразу предупредила, что «лох'aть» меня не надо, потому что я в этом бизнесе очень хорошо секу. В итоге квартирку мне подобрали довольно неплохую и совсем недорого. Денег, которые я себе оставила, хватало, чтобы пожить полгодика, пока не освоюсь в новом городе, но начались занятия, и деньги стали таять прямо на глазах. Постоянно нужно было за что-то платить или что-либо покупать, и я стала подумывать, как бы устроиться в студенческое общежитие - иначе я так долго не протяну. После нескольких визитов в «деканат» мне предоставили место в комнате на четверых.

В комнате со мной жили Катя, Маша и Надя, все они были тоже приезжие. Катя, очень скромная девушка, вечно что-то зубрила, - сидит в уголочке и что-то бормочет, уткнувшись в книгу.

В отличие от Кати, Маша была довольно привлекательной девушкой. Одевалась она всегда в яркие, модные платья, и постоянно рыскала по магазинам, в поисках купить себе что-нибудь новенькое. От её многочисленных тряпок в комнате пройти уже было нельзя, везде лежали её юбки и блузки, а трусов у неё было, наверно, не меньше сотни, - она их меняла по десять раз на день. Вся наша комната была завешана её трусами, сушившимися на верёвке, протянутой от двери до окна. Я ей как-то сказала, что надо не трусы по десять раз на день менять, а жопу почаще мыть, так она со мной целый месяц не разговаривала, но трусы свои, всё же, убрала.

Надя была родственницей какого-то высокопоставленного чиновника. Кем он работал мы не знали, зато всё время слышали: «Вот я дяде скажу, он тут порядок быстро наведёт! Они ещё узнают моего дядю!» Сама по себе Надя ничего не представляла – рыжая, конопатая, плоскогрудая девочка на коротеньких, кривых ножках, зато злая, как собака! Ей вечно всё было не так: - Катька ей мешала, потому что бубнит, Машка не так одевается, и в комнате всё время без трусов лазит. Ну, тут я с ней была полностью согласна! Иметь столько трусов и ходить по комнате с голой жопой - этого я никогда не понимала. Единственно, кого Надя боялась - это меня. Стоило меня вывести из терпения, и вся моя интеллигентность куда-то девалась. Я переходила на родной мне с детства язык, на котором разговаривала моя мама и в нашей комнате сразу же наступали тишина и порядок, никто уже никому не мешал, лишь бы я заткнулась поскорее.

Что касается меня, то жила я очень скромно. Шмоток у меня было немного. Из тех вещей, что я когда-то себе покупала, я уже давно выросла, а на новые денег у меня уже совсем не осталось. Моей стипендии едва хватало, чтобы от голода ноги не протянуть. Хорошо хоть девчонки иногда угощали меня то колбасой, то конфетами, из посылок, которые они регулярно получали из дому.

Понемногу мы притёрлись друг к дружке, стали с пониманием относиться к замечаниям своих соседей. Катька, как только кто-либо входил в комнату, сразу же закрывала книгу и уходила бубнить на кухню. Машка попрятала все свои тряпки и сняла бельевую верёвку, правда, приучить её носить трусы в комнате, мы так и не смогли. Она объясняла это тем, что вся её семья - и мама, и она, и даже её бабушка, дома ни лифчиков, ни трусов не носят, - так у них тело отдыхает. Слава богу, хоть длинный халат в общежитии носит до самых колен.