СТАТУС-КВОта

 – Да, вы назначаете меня в приказе проректором и оставляете вместо себя на месяц. Здесь, к вашему приезду, все будет чисто и пристойно. Соню Борисовну – пинком под зад. Мы выставим ее, руководствуясь последними постановлениями ЦК о сокращении бюр-аппарата. Я сокращаю ее лабораторию – серпентарий из четырех гадюк. Вместо неё, опять-таки в соответствие с предыдущим постановлением ЦК о повышении спортивного престижа СССР на международной арене, я создаю на этом месте школу Высшего Спортивного Мастерства под руководством уникального, пожалуй, единственного в России тренера Бердникова, того самого, Валентин Семенович, которого мы некогда хамски и безжалостно выперли по омерзительному доносу Гофман. Сейчас он в Гудермесе. И гудермесский Горком готов блестяще рекомендовать его – в случае нашего запроса. Вы вернетесь в зачищенные авгиевы конюшни, и вас встретит деловая и преданная команда. При любом отклонении от этой схемы мы с Верочкой, Ростоцким и Омельяненко подаем заявления и с оглушительным, публичным треском хлопаем дверьми.

– Вы оказались… уникальным шантажистом, Евгений Максимович, – выстонал старик.

– И не говорите, Валентин Семенович, бля буду, сам ошарашен.

– Поверите, до вчерашнего дня, до Чукалина, и не подозревал в себе таких талантов. А тут вдруг так поперло, так поперло да со свистом!

И вдруг завопил гнусаво Щеглов:

– Ламца, опца, дри-ца-ца, гоп со смыком, это буду я! Как считаете, далеко пойду? Что с нас, спортсменов головоногих взять, мы такие. Готовьте приказ о моем проректорстве вместо вас на время отпуска. А мы с Верунчиком и Омельяненко пишем заявления. Последние аннулируются первым. Мы будем через час.

Щеглов положил трубку.

К нему подошла, обняла со спины жена. Прижалась мокрой щекой к щеке, всхлипнула.

– Все, все, Верунчик, все, золотая моя. Здесь, кажется, прорвало, пока без крови, одним гноем. А заявления, на всякий случай, мы с тобой напишем. Здесь блеф неуместен. Доблефовались, дальше некуда.

ГЛАВА 20

Создатель, поощрив цветение цивилизаций, разнообразие видов, групп белковой жизни на Мардуке и на KI, надсмотрщиком своим поставил биосферу. Та составною частью стала разумной мажордомши-Ноосферы, которая служанкой преданной трудилась при Свароге. Последний был поставлен губернатором Всевышнего в Галактике, деля заботы сохранения Сварги (коловорота в мироздании) с двумя мужами столь же галактических масштабов: Перуном и Дажьбогом-Святовитом. Перун заведовал борьбою, дракой, боем в межродовых противоречиях и продвижением этносов на смачные места планеты, где проще добывались злаки, зверь и рыба.

А Святовит – любимец алтарей, предмет молитв отрадных, герой всех мифов и сказаний, искрящихся любовью, ладом, миром – вот это божество несло собою свет. И замыкало монолит арийской веры – чьим символом означен был Триглав.

При них, при трех властителях Галактики, трудилась небо-челядь, масштабами пожиже: заботящаяся о делах мирских на KI. Тут в первую девятку несомненно выходили Хорс, Стрибог и Велес, затем Летеница и Вышень, Коляда, Леля, Радогощь и Крышень.

Ну а потом уж воинство святое замыкали Купала, Белояр, Осенич, Просич, Зернич, Яр, Сива, Житнич, Птичич, Дождич, Зверинич, Плодич и Пчелинич …

Да, Боже мой, перечислять весь пантеон светлейших, всю красочность арийской веры, весь жадный интерес прапращуров славян к охоте, к быту, играм, пляскам, чью суть оберегали полубоги – не хватит времени, читатель. Тем более что игры, пляски, свадьбы, рыбалка, бортничество, ремесло – едва ли занимали треть. Две трети жизни уходило на войну. На горе, кровь, походы, тризны, на бешенность усилий, на надрыв: найти и защитить еду, отбиться от врагов и вырастить достойное потомство. Ну и, конечно, прорасти в истории веков своею мифологией и сказами.

Вновь повторим урок: в Триглав арийский входят Сворог, Перун, Дажбог иль Святовит великий – Бог триединый солнечной системы, регионал Создателя Вселенных. И отцепляя от себя липучие репьи наветов, всех тех, кто принял христианство, раз и навсегда отмахнулись потомки ария от злых, досужих обвинений в многобожии. Для чего отчеканили в камне прорвавшую века фразу о Триглаве веры своей:

В иерархическую лестницу присмотра над драгоценным разумом планеты со временем все явственней, настырней вторгаться стали эгрегоры – синклиты, вече душ, чистилище прошедших, и ожидающих запроса на переселение в новорожденную безгрешность тельца.

Поскольку госпожа-душа (особенно высокого полета и высочайшей пробы), дрейфующая в Ноосфере после чистки, имела право выбирать объект земной – младенца, то этим правом пользовалась она сполна, придирчиво и долго. Иные души – слишком долго, ибо содружество и братство эгрегоров в Ноосфере, в сиянии стерильных, мудрых аур, в свечениях благодати Божьей – все это восторгало. И вновь менять все это на земную грязь?! На брань и склоки, на кровь, обман, холуйство, на вечную грызню за корку хлеба под злобным оком Чернобога?!