Стихия страха

Антон и Пиона сидели напротив меня. Девушка нервно ерзала, а мальчишка смотрел на меня с тревогой, слишком хорошо зная мои привычки. Я повертела в руках копию завещания и торжественно объявила им:

– Вам придется пожениться. Как можно быстрей. Придется ускорить подготовку…

– Что? – прошептала Пиона.

– Что еще за глупость? – вскочил на ноги Антон.

– Сядь обратно! – стукнула я ладонью по столу. – Я не спрашиваю вас, а ставлю в известность. Вы поженитесь, и точка.

– Но, госпожа, я люблю Мартена!..

Антон молчал, упрямо задрав подбородок и до боли напомнив мне Мари.

– Условия завещания таковы, что ты, Пиона, получишь наследство, очень большое наследство, между прочим, только в том случае, если выйдешь замуж за знатного и богатого. Твой Мартен, увы, ни тот, ни другой. А я не собираюсь упускать такой куш.

– Я не женюсь на ней, – раздельно выговорил Антон и уставился мне в глаза. – Ты можешь заставить ее, но не меня.

– Вот как?.. – задумчиво протянула я. – Как знаешь. Но даже половина наследства лучше, чем его отсутствие, верно? Эх, придется договариваться с Улицким…

Пиона мгновенно побледнела и задрожала.

– Госпожа, пожалуйста! Умоляю вас, не надо!

– Что не надо, Пиона? Что прикажешь мне делать, если мой братец не хочет жениться…

– Прекрати, Хриз, ты так не поступишь. Ты не настолько жестока…

– Мартену мне сообщить, или ты сама? – обратилась я к всхлипывающей Пионе. – Да прекрати уже сопли развозить. Ничего страшного я от вас не требую. Поженитесь, получишь наследство, отпишешь его мне и разведешься. Подождет твой Мартен, никуда не денется. Вы же так любите друг друга… Испытания только закаляют влюбленных?

Девушка громко всхлипнула и выбежала из комнаты.

– Хриз, мы не твои игрушки, чтобы так с нами поступать.

– На, почитай, – я подвинула ему копию завещания.

Антон к бумаге даже не прикоснулся, лишь укоризненно покачал головой.

– Ты же знаешь, что я… что мне сложно читать.

– Так я тебе расскажу. Завещание составлено очень хитрым образом. Маменька Пионы была очень ушлой дамочкой. И умной. Как только такая дурында у нее получилась? Госпожа Улицкая перевела все состояние в драгоценности и положила их в гарлегский банк, назначив управителя. Пожизненного управителя. Это значит, что завещание не имеет срока давности, понимаешь? Даже если Пиона выйдет замуж через двадцать лет, выполнив условия завещания, она сможет получить наследство.

Антон нахмурился.

– Я не понимаю, какая разница…

– А я тебе объясню. Даже выйдя замуж за Мартена, Пиона не теряет право наследования. Чтобы поживиться за ее счет, господину Улицкому достаточно будет устранить препятствие в виде мужа и выдать ее замуж снова, выполнив условия, понимаешь? Пока Пиона сама не получит наследство, над ней постоянно будет висеть угроза принудительного брака.

– Подожди, Хриз. Можно же что-то придумать? Отказаться от наследства?

– Вот еще, – фыркнула я. – Невозможно отказаться от того, чего не имеешь. Иди, Антон, успокой свою невесту.

– Но Улицкий и его головорезы арестованы. Можно просить господина инквизитора, чтобы он…

– Не смей при мне упоминать этого мерзавца! Совсем скоро он лишится сана, уж я постараюсь…

– Господи, Хриз, тебе не надоело? Зачем ты делаешь только хуже? Ты же не такая…

– Я именно такая, Антон. Даже если Улицкого сошлют на каторгу, на его месте может появиться другой охотник за сокровищами.

– Но ты же можешь что-нибудь придумать! Тебе же всегда нравилось рисковать и обходить закон! Почему в этот раз ты не хочешь? Пожалуйста, я не хочу жениться. Ты хоть понимаешь, что рушишь мир в этом доме? Как ты посмотришь в глаза Мартену? Мне? Пионе?

– Прости, Антон, но сейчас у меня слишком много других забот, чтобы еще здесь ломать голову. Мне правда жаль. Не такой жены я тебе хотела. Но выбирать не приходится…

– Ты меня тоже прости, Хриз, но я не женюсь на Пионе, – твердо сказал Антон, вставая. – Я знаю, что ты не настолько жестока, чтобы отдать ее Улицкому. Ты что-нибудь придумаешь, когда разберешься с остальными делами.

– Антон, не заставляй меня… – начала я, но брат меня перебил.

– Я только жалею, что инквизитор тебе мало всыпал. Глядишь, может хоть немного бы дури поубавилось, – он распахнул дверь, но мои слова догнали его на пороге.

– Ты правда думаешь, что бабка меня мало порола?

Антон обернулся и нахмурился.

– Вояжну? Пороли?

– Еще как, – усмехнулась я, глядя на его удивленное лицо. – И в отличие от инквизитора, она в порке знала толк. Иди, Антон, готовься к свадьбе.