Эти ветви,Ветви голые,Нависают с высоты,Будто мокрые, тяжелые,Сыромятные кнуты.Будто бы,Угрюмо заткнутыЗа тугой кушак ночей,Змеевидные висят кнутыНаподобие бичей.Виснут,Чтоб с немым проклятиемНеприятелям грозить.Но не надо быть мечтателем,Чтоб себе вообразить,Как средиВесенней зелениВспыхнут добрые цветыНа ветвях,Хоть и висели они,Будто злобныеКнуты!1972
А если вновь восторжествует пошлость?"А кто сказал, что не побежденаПостылая вчерашность, позапрошлость?Подать сюда мне этого лгуна!"Чтоб замахнуться, в руки ты берешь трость.Но, если вновь восторжествует пошлость,Узнаем, какова тебе цена!1972
Встану рано,Очень рано,Рукавицы натяну,В белой шубе из буранаВыйду, глядя на луну;На Двину взглянув, надвинуШапку пышную на лоб,Сделаюсь наполовинуСам похожим на сугроб,На сугроб, на гору снега,Наметенную зимойНа Двину и на ОнегуБудто вечностью самой,Чтоб по истеченью сроковНе истечь пустой слезой,А над живостью потоковГрянуть майскою грозой!1972
Ты у меня,Я у тебя в объятьях,Одни и те же часто видим сны,Но одинаково истолковать ихМы не вольны.И дышим мы с тобой одним покоем,Но никогда его мы не храним,Как будто бы себя мы успокоимЛишь беспокойством, только им однимЗа этот мир, который не подаренДруг дружке, а совместно сотворен,Не буду я покорно благодарен,А буду непокорно благодарен,Доволен, волен и непокорен!1972
Мне зимою легче пишется,Потому что легче дышится.Ночь, суровая сподвижница,Воздвигает белый храм,Но стремительно, как лыжница,Память мчится по горамНад несмелыми страницами,Как над белыми границамиДостоверности немой…Так привольно я зимойПрыгаю через сугробыАж до неба высотой!1972
Не понять,К чему деревья клонятся!Что такое действует на них?!Кто дотронется? Чего сторонятся?Дело вот в чем:Ветер был, затих,Но боятся — вновь на них накинетсяОн, уже промчавшийся давно…И хоть листик ни один не двинется,Клонятся деревьяВсё равно!1972