Кому останутсяКолдобины и пни,Когда не станет нас?Тому,Кому останутся одниПленительные праздничные дни,И блюз[491], и джаз.Кому останутся шальные вечераИ лунной ночи месяц-голова?Тому, кому забыть давным-давно пораНа кой-то черт созвучные слова.Кому останутся торцы, дворцы,Зубцы бойниц, прославленных в былом?Кому достанутся терновые венцы,А то и шелест лавров над челом?Кому останутся и лавры и костры,Кому достанется весь этот ад и райИ этот и соседние миры?Тебе, дитя! Что хочешь выбирай!(1979)Оглядываясь на былое{652}
Оглядываясь на былое,Мать я увидел и отцаИ оперенною стрелоюПронизанные сердца.Оглядываясь на былое,На сонный дом, на лунный сад,Я вижу племя пожилое,Оглядывающееся назад.Я вижу хладною пилоюРаспиленные на дрова,Оглядывающиеся на былоеКлассические дерева.Оглядываясь на былоеВ равнинах безголовых пней,Я вижу ставшие золоюИ пеплом стружки прошлых дней.Но столько зноя в этом слое.Где кенарь, соловей и чиж,Что, в пепел глядя на былое,Грядущее ты различишь!(1979)"Я думаю, Что на Земле…"{653}
Я думаю,Что на Земле,В ее пыли, в ее золе,Книг много больше, чем людей,И это что-нибудь да значит…Над безднами библиотекОни как маяки маячат,Стоят как стражи на часах.Такой уж нынче, видно, век:Книг больше, чем озер и рек,Книг больше, чем грибов в лесах,И разве только в небесах,Где солнце тусклое маячит,Заезд все-таки не меньше книгИ в переплетах и без них —И это что-нибудь да значит!(1979)Поля у дороги{654}
ПоездМчался и мчался,Так что вовсе не виделось даже,Чей пейзаж отличалсяОт какого иного пейзажа.ПастухиИ пастушкиЧитали журналы и книжки,И в любой деревушкеВ астронавтов играли мальчишки.ЧерезРадужный воздухПривлекал удивленных пилотовЗалетевших в наш мир звездолетовНебосвод в кинозвездах.И в гостиничном холлеГостили певцы, напевая,И ржала в чистом полеЛошадка живая.Это всёБыло летом,В конце его самом (я точен!),Но когда-то мечтал я об этомКак о будущем, близком не очень.(1979)"Ты пишешь так мелко о том, что прошло…"{655}
Ты пишешь так мелко о том, что прошло,Что даже сквозь выпуклое стеклоТвоих не рассмотришь идей,Как будто бы след от пера и чернилКишит миллионами всяких бацилл,А вовсе не делом людей.А я всё крупней и крупнее пишу,Как будто бы сам и себя отношуИ тех, с кем бывал я знаком,К гигантам: уж так всё я вижу кругом!А кто дальнозорок и кто близорук —Пускай установят потом!(1972), (1980)"И вдруг Затихли Лир бряцанья…"{656}