Атлантический вал предо мной не кипел, Не ступала по стритам Нью-Йорка нога,Не была мне минута, как сон, дорогаФорда в молчанием сжатой толпе.Однако я вижу отсюда прямоЛетучий бег колыбели машин —От легкой цепочки винтов и рамокДо теплого шороха первых шин.По всем потолкам машины развесилХозяин, и путь их, как скука, желт, —И нет человека, растущего весело,И есть человек — рычаг и болт.Щеки синеют, сердце свяло,Прочти его стук багровый,Годами тянется жвачка металла,И вот человек изжеван.Монеты тускнеют в кармане порой,Но где ж человечья радость?Он скорость родил, а раздавлен горой,Горой стоячей усталости.Сметет его в яму безжалостный шквалБессилья, нужды, обмана,Чтоб жадный банкир на костях пировал,Как спрут высасывал страны.Нет, к этой Америке я не приду,Другой я связан судьбой,Мы смело идем от труда к труду,Растет наших лет прибой.Чтоб, жизнью сжигая великую муть,Работой смывая плесень,Могли мы громадной грудью вздохнуть,Простор за простором взвесить.
II. «Если руки стали суше корки…»
Если руки стали суше корки,Кто кричит о бунте?В золотые челюсти Нью-ЙоркаКамнем плюньте.Сытым псам — броневикам БродвеяТолько ль ропот?Может быть, их ребра подогреютРудокопы?Или, может, так к лицу имНебоскребов стены,Стены вам фокстрот станцуют,Джентльмены?О, о стойку стойкий долларРазменяв на пули,Пчел обратно, к черту голых,За работу — в ульи…От берега к берегуВ надокеанскую синь —Прочная ночь Америки,Черная ночь Америки,Точная ночь висит.О, если б над неюИз тысячи тел,Как прерия взвеян,Ропот взлетел,Руками погониЛомая межи,В небо, в бетон иВ расплеснутый джинО, если б спеть имСлов наших сто,О, если б — пусть ветерОтветит на то.Нечаянным заревом вызвездив высь,Прочная ночь Америки,Черная ночь Америки,Точная ночь висит.Но час придет — пора ему,Пора прийти рассвету —Растопит солнце эту тьму,Сломает прочность эту!1923