Стихотворения и поэмы

И своею улыбью,Как сладкою зыбью,Укачаешь тоску и подавишь вздох,И людям по жилам холодную, рыбьюКровь растечешь ты, назначенный Бог!Рассказать, что наше счастье великоеДалеко, но что есть оно там, — пустяки!Я и сам бы сумел так, мечтая и хныкая,Отодвинуть на сутки зловещие хрусты руки.Я и сам, завернувшись в надежды, как в свитер верблюжий,Укачаясь зимою в молитвах в весну,

Сколько раз вылезал из намыленной петли наружу,Сколько раз не вспугнул я курком тишину!Но если наш мир для нас был создан,Что за радость, что на небе лучше, чем здесь!Что ж? Поставить твой палец, чтоб звал между звезд он:Уставший! Голубчик! Ты на небо влезь!Ведь если не знаешь: к чему этот бренный,Купленный у вечности навырез арбуз,Если наш шар — это лишь у вселеннойНа спине бубновый туз, —К чему же тебя выпускать на волю?

Зачем же тебя на просторы пролить?Ведь город, из поля воздвигнувший, полемГород не смеет обратно манить!Сиди, неудачный, в лачуге темной,Ты, вычеканенный на нас, как на металле монет,Ты такой же смешной и никчемный,Как я — последний поэт!!!Сиди же здесь, жуткий, тишинойЗачумленный,Глотай молитвы в раскрытую пасть,Покуда наш мир, тобой

Пропыленный,Не посмеет тебя проклясть!

Стремительно выбегает из очень высокого, чорного с золотом, и бурно падает громыхающий, слетающий занавес.

Действие третье

Сразу запахло в воздухе листвой, заиграла музыка, и, как легкие облака, проплывает в сторону занавес, и… Поле как таковое. Самая убедительная весна. Медленно и нелепо проходит, в широкой шляпе, с галстуком широким бантом, прохожий юноша.

Юноша

Там, где лес спускается до воды,Чтоб напиться, и в воду кидает теней окурки,Как убедительны пронзительные доводыИзнемогающей небесной лазурки!И хочется солнцу кричать мне: Великий, дыши,

Истоптавший огнями провалы в небесах,Где ночью планеты, как будто выкидыши,Неочертаны в наших зрачках!А грозе проорем: Небеса не мочи,Не струйся из туч в эту сочную ночь!Потому что корчиться в падучей немочиЭтим молниям сверким невмочь!Потому что к небу обратиться нам не с чем,Потому что вылегли слова, от печали, как градом хлеб,И любовью, как пеною жизни, мы плещемВ крутые берега безответных молеб!

И уходит, за прилеском исчезает, тает… А откуда-то, очень осторожно, в лакированных туфлях, прыгая, как заинька, с кочки на кочку, с комочка на камушек, пробирается между луж поэт. Подмок, городской, попрыгает, попрыгает да и плюхнется в воду и весьма неодобрительно отряхивается. Не нравится ему всё это, да что поделать. Прыгай, скачи, городской беглец. Допрыгаешься.