Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I

О только б краешком крылаРастерянной коснуться страсти —Благоуханная золаНедоказуемого счастья!Мне тленье сладостно земли:Непрочный мир послушно тает —Так отлетают кораблиВдруг перепуганною стаей.И в обручальной тишинеПочти бесплотно напряженье.О если б можно было мнеНе знать иного вдохновенья!

«Ладонь, ладонь! Отчетливым касаньем…»

Ладонь, ладонь! Отчетливым касаньемНапряжена земная глухота.

Не мыслю выбрать я тебе названьяУспокоительная пустота.Слова — ах эти слепки мыслей бренных —Мы знаем оба, друг, на что они?Гляди — лучами звезд иноплеменныхОзарены глухонемые дни.Я ухожу в ладонь, в твое дыханье.О если б это смог я перенесть!Туда, туда, до первого свиданья,Туда от утомительного «здесь».

«Ведь это случайно, что здесь я, что слышу…»

Ведь это случайно, что здесь я, что слышу,Что звезды в окне и что мир недалек.Ведь это случайно не тлеет за крышейЗажженный твоими словами восток.

И я, прислоняясь к цветам на обоях,Их мертвенный запах не смея забыть,Не жду и не верю — я знаю — их двое,Вон там, за стеной. Их не может не быть.О как неотступны твои поцелуи!И сырость сползает с цветка на цветок.Я больше не смею, я слышу игру их.Не надо, не надо! Скорее, восток!

«В который раз, тасуя карты…»

В который раз, тасуя карты,Их верный изучив язык,Я слышу голос дивной карыИ пенье вероломных пик.О верный ветр твоих пророчеств,Освободительница смерть!

Что есть блаженнее и кротче,Чем наша роковая твердь.Но посторонний шорох внятен:Он заглушает вещий звук.Так по узору черных пятенПолзет бессмысленный паук.И приглушив дремучим страхомПленительный и милый зов,Он и меня питает прахомУже давно умерших слов.Но все же я, тасуя карты,Их верный изучив язык,Я слышу голос дивной карыИ пенье вероломных пик.

«Прозрачен и беспомощно высок…»[31]

Лишь паутины тонкий волосБлестит на праздной борозде.

Тютчев

Прозрачен и беспомощно высокОсенний голос красок в нашем мире.О первый звук непостижимой шири,Последний, чуть холодноватый срок.Прислушайся: запечатленный голосЕще звенит и тонет в синеве,Еще поет на скошенной травеПоследней паутины звонкий волос.Мы все равно не сможем уберечьСухие дни от босоногой смерти.Ступне прохладной радуйтесь и верьтеИ не жалейте прерванную речь.

«Случалось, что после бессонной…»