Стихотворения. Поэмы. Проза

Сквозь тучи холодный месяцПробился тусклым серпом.С церковным кладбищем рядомТихий пасторский дом.Над Библией мать склонилась,Сын тупо на свет глядит,Спать хочется старшей дочке,Младшая говорит:«Ах, боже, как безотрадноЗа днями тянутся дни!Утеха и развлеченье —Похороны одни».Бормочет мать: «СхоронилиВсего четверых с тех пор,Как умер отец твой — пастор.Вечно ты мелешь вздор».Зевает старшая дочка:«Довольно терпеть нужду,

Влюблен в меня граф богатый,Завтра к нему уйду».Корежится сын от смеха,Как будто семью дразня:«Есть парни, что делают деньги, —Выучат и меня».В лицо костлявому сынуБросает Библию мать:«Разбойником ты, безбожник,Видно, задумал стать».Тут кто-то стукнул в окошко,Рукой им машет в тоске:Их мертвый отец там в черномПасторском сюртуке.

Г. Гейне

Миниатюра Колла

1820-е годы

«Дождь, ветер — ну что за погода!..»

Перевод В. Левика

Дождь, ветер — ну что за погода!И, кажется, снег ко всему.Сижу и гляжу в окошко,В сырую осеннюю тьму.Дрожит огонек одинокийИ словно плывет над землей.Старушка, держа фонарик,Бредет по лужам домой.Купила, наверное, в лавкеЯиц и масла, мукиИ хочет старшей внучкеНа завтра спечь пирожки.А внучка, сонно щурясь,Сидит в качалке одна.Закрыла нежный румянецВолос золотая волна.

«Они любили друг друга…»

Перевод В. Левика

Они любили друг друга,Но встреч избегали всегда.Они истомились любовью,Но их разделяла вражда.Они разошлись, и во сне лишьИм видеться было дано.И сами они не знали,Что умерли оба давно.

«Пока изливал я вам скорбь и печали…»

Перевод В. Левика

Пока изливал я вам скорбь и печали,Вы все, безнадежно зевая, молчали,Но только я в рифмах заворковал,Наговорили вы кучу похвал.

«Я черта позвал, он явился в мой дом…»

Перевод В. Левика

Я черта позвал, он явился в мой домИ, право же, многим меня изумил.Он вовсе не глуп, не уродлив, не хром,

Напротив — изящен, любезен и мил.Мужчина, как говорится, в расцвете,Поездивший много, бывавший в свете,Он дипломат, он остер на язык,Он суть государства и церкви постиг.Он бледен, но в том виновата наука —Санскрит, и Гегель, и прочая скука.«Фуке^{12}, — он сказал, — мой любимый поэт,А критику, — тут он закашлялся кстати, —Я отдал прабабке, дражайшей Гекате^{13},Мне больше и дела до критики нет».Он мой юридический дар отметил.Признался, что сам в юристы метил,Сказал, что моей благосклонностью онВесьма дорожит, — и отвесил поклон.Спросил: не случилось ли встретиться намВ испанском посольстве в минувшее лето?И я, приглядевшись к его чертам,Припомнил, что мы познакомились где-то.